Русский модернизм и его наследие: Коллективная монография в честь 70-летия Н. А. Богомолова

Получил все ваших три письма, дорогая Лизаровна. Спасибо. Слава Богу, что все у вас благополучно. У меня тоже все идет как нельзя лучше. О нашем путешествии и о первых днях в Тель-Авиве я уже тебе писал. Три дня тому назад приехал в Иерусалим. В Тель-Авиве я ровно ничего не делал – все гулял или сидел на морском берегу: чудное море. Не прочел за две недели, что прошли с отъезда, ни одной строчки, так что боялся, что разучусь читать и писать и введу тебя в новый расход: придется меня, вместе со Светланой[1275], в детский сад посылать грамоте учиться и под руководством Светланы разбирать, которая буква а, а которая о. Но – увы! ведь я приехал лекции читать, и мое dolce far niente[1276] пришлось прервать: вчера здесь состоялась первая лекция, по-немецки. Несмотря на то, что о ней было объявлено всего за три дня и несмотря на высокие цены (12 и 8 франков), пришло все-таки человек сто. В воскресенье едем обратно в Тель-Авив. Все осматривали и Иерусалим и окрестности: видели развалины храма, Гефсиманский сад, Масличную гору, гору, на которой дьявол искушал Христа, старый арабский город, и сделали чудную поездку на Иордан и к Мертвому морю. Нам пока везет: стоит чудная погода, и не жарко. Принимают очень радушно. Подробно не описываю: очень все-таки и осмотры, и лекции утомляют, хотя я все время стараюсь о том, чтобы побольше отдыхать. Приеду и все расскажу. Пока только скажу еще раз, что поездка великолепная. Плохо только одно: очень уж обрамила цивилизация Палестину. На берегу Мертвого моря великолепный ресторан с dansing’ом и граммофоном и т. д.

Жду от вас дальнейших известий. Как подписка на книгу идет?[1277] Должно быть, не очень – а то бы написали. Перевела Таня статью мою о Леви-Брюле?[1278] С этим нужно бы поторопиться. Пусть обо всем напишет.

Когда вернусь – трудно сказать: должно быть, между 15 и 20 мая. Теперь предстоят лекции в Тель-Авиве и провинции. О них уже было ясно, и они, верно, соберут больше народу.

Целую тебя, детей, зятьев и внучку.

Твой Л<ев> Ш<естов>[1279]

Еще день спустя, 10 апреля, Шестов примерно о том же писал А. М. Лазареву: