Русский модернизм и его наследие: Коллективная монография в честь 70-летия Н. А. Богомолова

Дорогой Адольф Маркович,

Шлю Вам и Берте Абрамовне свой сердечный привет из Иерусалима. Дивная страна Палестина: мы уже кое-что успели увидеть. Сегодня видели гробницы пророков и Гефсиманский сад. Рассказать в письме невозможно – может быть, при свидании все само собой расскажется. Прочел уже первую лекцию в Иерусалиме – по-немецки. Послезавтра едем в Тель-Авив: начнутся русские лекции. Жаль, что нужно читать: куда лучше смотреть.

Обнимаю Вас

Ваш Л. Ш<естов>[1280]

Иерусалим очаровал Шестова и сопровождавших его Ловцких, которые сделали свои приписки на почтовой открытке, отправленной Львом Исааковичем Б. Фондану, по всей вероятности, в тот же день, что и приведенное письмо А. Лазареву. Упоминающая эту открытку Н. Баранова-Шестова приводит из нее только по одной фразе – Шестова: «Палестину не описать словами»[1281], и Ф. Ловцкой: «Шлем привет из страны чудес» (Баранова-Шестова, II: 151). В полном виде в ней говорилось следующее:

Мой дорогой друг

Я сейчас нахожусь в Иерусалиме и уже выступил с одной лекцией на немецком языке. И теперь намереваюсь дать еще одну, на русском. Должен признаться, что Палестину не описать словами. Сегодня я был в Гефсиманском саду… Я Вам расскажу обо всем, когда вернусь в Париж. Целую Вас. Мои наилучшие пожелания Вашим дамам.

Ваш Л. Шестов

Привет из страны чудес.

Ф. Ловцкая

Очень дружеский привет. Как я сожалею, что Вас здесь нет!

Ваш Г. Ловцкий[1282]

Главная заслуга в иерусалимском приеме – экскурсиях по городу и его окрестностям (когда Шестов и мог созерцать Силоамский источник, о котором говорилось выше) и поездке на Мертвое море – принадлежала Максу Эйтингону и его супруге. Через несколько дней после того, как они покинули Иерусалим и вернулись на свою основную базу, в Тель-Авив, Ф. Ловцкая, благодаря Эйтингонов за сердечный прием, писала:

Дорогой Макс Ефимович!

Прежде всего – большое Вам спасибо, Вам и М<ирре> Я<ковлевне>, за Ваше внимание по отношению к нам, за гостеприимство, за теплоту отношения. Мне трудно словами выразить свои чувства, по состоянию я этого не умею, но, быть может, Вы почувствуете и без слов то, что мне хотелось бы выразить словами.

А Г. Ловцкий, сохраняя верность своему композиторскому ремеслу, сделал такую приписку:

Дорогой Марк Ефимович и Мирра Яковлевна! Большое спасибо вам за незабвенные дни в Иерусалиме! Все эти грандиозные впечатления надо еще в себе переработать и написать симфонию о священном граде или… ничего не написать[1283].

Судя по всему, организацию иерусалимской лекции Шестова взял на себя все тот же Эйтингон. Присутствовавший на ней журналист и писатель Йешурун Кешет, скрывшийся за псевдонимом Kheret ve-neyar (букв.: Гравер и бумага), следующим образом передавал в газете «Doar Hayom» свои впечатления: