Русско-турецкая война. Русский и болгарский взгляд, 1877–1878 гг.

На основании сведений, добытых во время прежних рекогносцировок, расположение турецких сил, как оно потом в действительности и оказалось, предполагалось следующее: над угловой и фронтальной батареями, возведенными каждая на четыре орудия, расположен был на горе у Систова лагерь трехтысячного турецкого отряда; вдоль берега реки стояли посты; у устья ручья Текир-Дере находилась занятая пехотной частью караулка и у Бардина, восточнее Систова, — семитысячный турецкий лагерь. Тихо, без всякого шума, подошли понтоны и левыми бортами причалили к берегу. Начальник дивизии перекрестился, сказал: «С Богом» и махнул рукой. Началась переправа. Все было заранее предусмотрено, обдумано и расписано, как по нотам: каждый без суеты пошел на свое место. Люди, снимая фуражки и крестясь, стали садиться на понтоны, головная часть десанта тихо отчалила. С понятной среди подобной обстановки тревогой ожидали мы, что каждое мгновение тайна нашего смелого предприятия будет открыта неприятелем; но наши опасения были напрасны: турки спали непробудно, и первый рейс выгрузился без выстрела. Люди штыками перекололи засевшую в караулку у Текир-Дере пехотную часть, разломали эту постройку и заняли ближайшую возвышенность. Тогда только турецкие часовые догадались открыть огонь по подходящим к берегу понтонам. Поднялась тревога. Наши понтоны обратно причаливали к берегу и с новыми частями десанта опять переправлялись через реку. Систовские батареи открыли огонь, но гранаты, высоко перелетая над нами, падали в позади находящуюся глубокую лужу, со дна которой, безвредно разрываясь, подымали высокие столбы воды.

В это время стало светать, поднялся свежий ветер, взволновавший поверхность реки. Семь понтонов быстрым течением были снесены ниже устья ручья Текир-Дере к вардинскому лагерю, откуда уже поспешал к берегу поднятый тревогой неприятель, и именно к этому месту сносило наши понтоны. Издали казалось, что гребцы совсем перестали работать и не стараются пристать к берегу, а на самом деле они выбивались из сил, чтобы высадиться у Текир-Дере. Быстрое течение несло их на верную гибель: лишь только понтон подплывал к скалистому берегу, занятому турецкими таборами, раздавался ружейный залп, и понтон шел ко дну реки. Пока подходил новый понтон, турки успевали зарядить ружья, и снова раздавались залпы. Таким образом один за другим погибли семь понтонов с двумя орудиями и лошадьми, а с ними целые десятки людей, и роковое место бесплодной гибели бесследно сглаживалось набегающими волнами Дуная. Только несколько человек успели спастись вплавь. Из них я потом видел артиллериста и матроса, который, получив много огнестрельных ран, был вынесен течением на необитаемый остров, где на третий или четвертый день нашли его наши моряки едва живого от потери крови и голода. Вскоре он умер в Зимницком госпитале. С этим героем-страдальцем связано воспоминание об одном из многих высокочеловечных поступков в Бозе почившего великого освободителя Болгарии. Всем участникам последней кампании навсегда незабвенны христолюбивые подвиги царя, когда он появлялся по возможности всюду, где только страдал наш богатырь-солдат, и благодатным взором, отечески протянутой рукой облегчал тяжкие страдания множества раненых. Узнав о безнадежном положении израненного моряка, его величество навестил его в больнице, утешил страдальца своей высокой монаршей милостью и собственной рукой возложил на него знак отличия военного ордена[423]. Насколько помнится, это был первый знак, пожалованный в минувшую войну.

Перестрелка на турецком берегу все усиливалась, но я не мог по направлению огня разобрать, где находились наши, а где — турки. Поэтому я обратился за разъяснением к генералу, который отвечал:

— Сам не знаю, но пора ехать туда.

На поданный понтон вошли генералы Драгомиров и Скобелев, начальник штаба Якубовский[424], капитаны: адъютант великого князя Ласковский[425] и Сухотин, штабс-капитан Котельников[426] и я. При этом генерал Драгомиров обратился к великому князю Николаю Николаевичу Младшему со следующими словами:

— Ваше высочество, поручаю вам дальнейшие наблюдения касательно посадки людей на понтоны и их отправления.