Русское масонство. Символы, принципы и ритуалы тайного общества в эпоху Екатерины II и Александра I

У Гирама был всегда обычай в полдень, как скоро людей позовут на отдых, идти в Sanctum sanctorum, или святая святых, приносить свою молитву истинному и живому Богу; тогда трое вышеупомянутых убийц стали у восточных, западных и южных дверей храма. На Севере не было входа, потому что лучи солнца никогда не падают с этой стороны.

Гирам, кончив свою молитву к Богу, пришел к восточной двери и встретил при ней Jubela, который решительным образом потребовал у него мастерского прикосновения. Гирам отвечал ему, что не в обычае требовать этого прикосновения таким тоном и что сам он получил его не так; Гирам прибавил, что он должен ждать и что время и терпение это сделают. Гирам сказал ему дальше, что не во власти его одного открыть это (прикосновение) и что может это сделать только в присутствии Соломона, царя израильского, и Гирама, царя тирского. Jubela, недовольный этим ответом, ударил его по шее 24-дюймовым масштабом (gauge). Гирам после этого поступка его побежал к южной двери храма, там встретил его Jubelo, который спросил у него мастерское прикосновение и слово таким же образом, как прежде Jubela; и, получив от своего мастера тот же самый ответ, Jubelo нанес ему жестокий удар наугольником в левую грудь, заставивший его покачнуться. Придя в себя, Гирам побежал к западной двери – единственное оставшееся средство уйти; но этот проход стерег Jubelum, который спросил его в том же смысле и, получив такой же ответ, нанес ему страшный удар по голове каменщицким молотом, что и причинило ему смерть».

В этом пункте церемонии принятия мастера, замечает «Иакин и Боаз», вы встречаете некоторую неожиданность;

младший надзиратель ударяет вас масштабом по шее; старший надзиратель вслед за тем наносит вам удар наугольником в левую грудь, и почти в ту же минуту мастер ударяет вас молотом. Так это бывает в большей части лож; и при этом нужно немало мужества, потому что удары бывают часто так жестоки, что бедный кандидат падает назад на пол; и чем больше бывает его страх при этом действии, тем больше удовольствие братьев. Этот обычай, замечает та же книга, слишком благоприятствует жестокости, и можно привести много примеров, что люди в этом положении просили на коленях, чтобы их выпустили на свободу, а другие как могли скорее спасались из ложи[45].

Возвращаемся к легенде и к церемонии:

«После того убийцы вынесли тело Гирама в западную дверь и скрыли его под мусором, до двенадцати часов следующей ночи, когда они, по уговору, сошлись и похоронили его на скате холма, в могиле в шесть футов глубины, вырытой от востока к западу»[46].

Затем, на вопрос мастера, что происходило дальше, ново-принимаемый рассказывает:

– Мне сказали, что я представлял одного из величайших людей в мире, т. е. нашего великого мастера Гирама.

Мастер. Благодарю вас, брат. Прошу вас, продолжайте.

О. Когда я лег на спину, мастер сказал мне, как Гирам был найден и каким образом трое злодеев были открыты. Именно: «Когда наш мастер Гирам не пришел по обыкновению смотреть рабочих, царь Соломон велел сделать строгие поиски; и когда они были бесплодны, то предположили, что Гирам умер. Когда двенадцать отставших товарищей услышали это известие, в них заговорила совесть: они пришли к Соломону с белыми запонами и перчатками, эмблемами их невинности, рассказали ему все, что знали об этом деле, и предложили свое содействие для отыскания трех других товарищей, которые скрылись. Они разделились на четыре партии: на восток, запад, север и юг, чтобы искать убийц. Когда один из двенадцати странствовал по морскому берегу близ Яффы, он, уставши, сел отдохнуть, но вскоре был встревожен следующими ужасными восклицаниями из-за обрыва скалы: „Ах, пусть бы мне перерезана была шея, язык вырван с корнем и зарыт в морском песке при низкой воде, за кабельтов расстояния от берега, где прилив и отлив проходит два раза в двадцать четыре часа, прежде чем я согласился на смерть нашего великого мастера Ги-рама“[47]. – „Ах, – говорил другой, – пусть бы лучше у меня было вырвано сердце из-под моей обнаженной левой груди и отдано на пожрание коршунам, чем принять мне участие в смерти такого доброго мастера“[48]. – „Но я ударил его сильнее вас обоих, – сказал третий, – и я убил его. Ах, пусть бы мое тело было разделено надвое и разбросано на юг и север, мои внутренности сожжены в пепел на юге и рассеяны по четырем ветрам земли, прежде чем я сделался причиной смерти нашего доброго мастера Гирама“[49]. Товарищ, услышавши это, пошел искать двух своих спутников, и они вошли на скат скалы, взяли и связали убийц и привели к царю Соломону, перед которым они добровольно сознались в своей вине и просили смерти. Приговор, сделанный над ними, был тот самый, какой они выражали в жалобах своих на скале: Iubela была перерезана шея; сердце Iubelo было вырвано из-под его левой груди; а тело Iubelum было разделено надвое и брошено на юг и на север.