Последний куплет песни не пелся при открытии ложи, его пели перед ее закрытием, когда составляется братская цепь. Братская цепь – символ неразрывного единения всех членов ордена без различия их общественного положения, а потому в составлении братской цепи принимали участие и служащие братья, которые становились между обоими надзирателями. Цепь образовывалась так: каждый брат подавал свою правую руку стоявшему по левую его сторону, а левую руку – стоящему по правую.
Не разрывая цепи и трижды или трижды три раза делая круг, братья пели последний куплет песни, начатой при открытии:
По пропении мастер предлагал последнюю здравицу за всех братьев, рассеянных по шару земному, с желанием больным облегчения, здравым – умеренности, страждущим – утешения, счастливым – смирения, а тем, кои пред вратами смерти, – твердости и живой веры, с которой каждый свободный каменщик да повергнется в объятия Спасителя своего.
Едва стихал голос мастера, как братья гармонии запевают песнь, всегда исполняемую при сборе для бедных:
Под призывные слова песни братья – собиратели милостыни обходят ложу. Очень часто сборы на бедных бывали крупные, особенно после торжественных лож.
Закрытие столовых лож, как и их открытие, совершалось установленными ритуалом вопросами и ответами. Мастер стула спрашивал 1-го надзирателя, который час, и получал ответ: «Самая полночь». В речи одного из масонских риторов объясняется значение слов «полдень» и «полночь». Когда бы ни происходили масонские работы, всегда полдень, ибо свет истины освещает стезю, ведущую в храм премудрости, но «коль скоро престает каменщик работать для вечности, погружается он в тьму пороков, страстей, ложа закрывается, наступает мрак полночи».
В шотландских степенях, начиная с 4-й, столовые ложи получают мистический оттенок и «яства ставятся ритуальные», а здравиц, за редким исключением, вовсе не провозглашается. Столу придавалась форма греческого креста, и его затягивали черным шелком. Речи риторов касались исключительно почти тайны бытия, тайны мировых законов.
В 7-й степени столовые ложи уже обращались в «трапезы любви в воспоминание Тайной Вечери Господней». В XVIII и XIX веках русские масоны совершали это «великое торжество» в Великий четверток на Страстной неделе. Сохранились приглашения к этой церемонии и записи о «совершении» ее в протоколах. Дневники масонов упоминают об этом таинственном обряде, который тщательно скрывался братьями высоких степеней от низших собратьев по ордену. На братьев, впервые принимавших участие в этом торжестве, оно производило большое впечатление.