Русское мировоззрение. Как возможно в России позитивное дело: поиски ответа в отечественной философии и классической литературе 40–60-х годов XIX сто

С этой высшей точки развития сюжетной линии романа можно начинать отсчет его нисходящей траектории, когда «вся эта летняя, цветущая поэма любви как будто остановилась, пошла ленивее, как будто не хватило в ней содержания». Но было бы неверно, как это иногда трактуется в литературоведении, связывать начало этой нисходящей линии всецело с роковым влиянием окружающей Илью Ильича действительности, хотя свое значение она конечно же имеет. На наш взгляд, более существенно то, что в самом Обломове все сильнее начинает одерживать верх его собственная, «обломовская» природа. И — что не менее важно — в дело также вмешивается то, что мы бы назвали «фактором Ольги Ильинской». С него и начнем.

Как мы помним, после объяснения Обломов намеревался сразу же бежать к тетушке Ольги — объявлять об их решении пожениться. Однако Ольга решает выстроить определенную последовательность действий Ильи Ильича и назначает ему предварительно совершить несколько «шагов», а именно идти в палату и подписать доверенность, затем ехать в Обломовку и распорядиться о постройке дома и, наконец, поискать квартиру для жизни в Петербурге. То есть Ольга, в известном смысле подобно Обломову, прибегает к некоторой рационализации возникшего чувства, намерена его как бы институционализировать, хотя и делает это, естественно, с противоположным, позитивным знаком. Таким образом, если Илья Ильич прибегает к деструктивной рационализации, то Ольга Сергеевна — к рационализации конструктивной. И если для Обломова такое действие — способ материализации подсознательного желания жизни-покоя, то для Ольги в случае с Ильей Ильичом (в противоположность будущей ситуации со Штольцем) — проявление в их отношениях ее учительско-просвещенческого доминирования. Более того, Ольга вообще не склонна под влиянием чувств заниматься чем-либо, что называется, очертя голову. А потому их единственный шанс с Ильей Ильичом быть вместе, как мы видим из дальнейших событий, оказывается упущенным.

В этой связи, рассматривая важную для русского самосознания и остро поставленную Гончаровым проблему соотношения сердца и ума, необходимо отметить следующее. Не претендуя на статус научно обоснованной рекомендации, повествователь тем не менее судьбами своих героев, в особенности их поведением в экзистенциальных ситуациях, показывает, что попытки рационализировать, вмешаться в «логику сердца» с помощью ума-рассудка (неважно — с позитивным или негативным настроем) ведут к одному и тому же: умиранию чувства, краху «сердечного» дела, мощному удару по всей личности. Вспомним, что Обломов после расставания несколько месяцев провел в «горячке», а Ольга по прошествии семи месяцев, к тому же сменив обстановку и путешествуя за границей, тем не менее настолько переживала случившееся и так изменилась внешне, что с трудом была узнана даже ближайшим другом Андреем Штольцем.

Вместе с тем несомненное под воздействием разума крушение «сердечного дела» в перспективе привело к благому результату: Ольга будет счастлива со Штольцем, а Илья Ильич обретет адекватный его жизненным устремлениям покой в союзе с Агафьей Матвеевной Пшеницыной[268]. Но вернемся к рассмотрению ситуации угасания любви между Обломовым и Ильинской.

Второй пласт отношений, которые постепенно начинают выводить Обломова из круга притяжения Ольги Ильинской, — его собственные внутренние чувства и никогда не снижающие своей власти, заложенные, как неоднократно подчеркивает повествователь, еще в детстве структуры сознания. Квартира вдовы Пшеницыной, куда переехал под давлением обстоятельств и собственного неумения вести дела обманутый Тарантьевым Обломов, оказывается подобием его всплывшей из детских воспоминаний Обломовки. Здесь такое же безлюдье, почти что деревенское захолустье, куры под окнами, тишина, заботливая и держащая себя в чистоте хозяйка, порядок в доме, равно как и вкуснейшие пироги и водка на смородиновых листьях.

Довольство от беззаботной жизни и бесцельность существования снова постепенно овладевают Обломовым, вызывают к жизни его всегдашний идеал жизни-покоя. Постепенно и свидания с Ольгой превращаются в своего рода нагрузку, а потому становятся все реже, и доходит до того, что однажды Илья Ильич сразу после обеда у Ильинских даже пытается увильнуть домой, так как ему, как в прежние времена, снова захотелось спать.

Этот сюжетный поворот романа, вероятно, решающий. Любовь как великая сила, которую человечество наделяет всеобъемлющей властью, оказывается недостаточной для преодоления состояния жизненной неподвижности русского помещика Обломова.