Русское мировоззрение. Смыслы и ценности российской жизни в отечественной литературе и философии ХVIII — середины XIX столетия

Мы уже отмечали, что в целом отношение русского человека к природной среде, каким оно изображается в нашей литературной классике, не деятельно-творческое, а приспособительно-потребительское, чему есть и философско-религиозное объяснение. Так, Бердяев, в частности, писал: «Устраивают землю и земную жизнь злые силы, отступившие от правды Христовой, добрые же силы ждут Града Грядущего, Царства Божьего»[536]. Но также следует отметить и то, что крестьянин у Тургенева язычески поэтизирует природную среду, олицетворяет, наделяет ее душой, таким образом, подобно своему далекому предку, живущему в плену тотемических представлений, приближая равнодушную природу к себе, «закрывая глаза» на ее принципиальную к человеку индифферентность. Тургеневский персонаж потому не очень склонен к орудийной обработке природы, земли, что для него действует негласное табу в рамках того обряда примирения с природой, который он почти неосознанно исповедует.

Приспособительно-пользовательское отношение к природе имеет и объяснение «от противного». Очевидно, что деятельностно-преобразовательное отношение человека к миру возможно прежде всего на основе крепости того места, где человек живет, то есть его дома и хозяйства. Если же в этом месте «справедливости нет» («Касьян с Красивой Мечи»), то, стало быть, нет и трудовой активности. Ведь именно от этого места такая активность только и может исходить.

* * *

Пожалуй, одна из наиболее существенных тем не только хрестоматийного рассказа Тургенева «Му-му», но и вообще всей отечественной литературы XIX в. — это немота русского крестьянина, да и всего русского народа. В этом отношении тургеневское повествование открыто символично тяготеет к жанру притчи. Такое впечатление укрепляется, если вспомнить обстоятельства, сопровождавшие создание «Му-му». Напомним о них.

А для этого придется еще раз вернуться к смерти Гоголя, к статье-некрологу, написанной Тургеневым и недопущенной к печати петербургским цензурным комитетом. Статья позднее была опубликована в Москве за подписью Т…в. В результате следствия царь наложил резолюцию на жандармском докладе: «…за явное нарушение, ослушание посадить его на месяц под арест и выслать на жительство на родину под присмотр…» Тургенев был посажен на съезжую 2-й Адмиралтейской части, а затем отправлен в Спасское-Лутовиново под полицейский надзор. Рассказ «Му-му» был написан под арестом.

То, как власти распорядились русским писателем, начиная от какого-нибудь мелкого чиновника и заканчивая государем, очень напоминает манипулирование крепостным Герасимом, которого, как оловянного солдатика, переставляют с места на место, не заботясь о его собственных желаниях и переживаниях. Родина в лице Российского государства и его чиновников ясно намекала писателю на необходимость сдерживать язык. Эти «намеки», похоже, сопровождали Тургенева, да, впрочем, и не только его одного, на протяжении жизни. Рассказ, написанный в мае 1852 г. и впитавший в себя переживание упомянутых выше событий, явился также отражением памяти о малой родине, о матери… Ведь в основу произведения, как известно, была положена подлинная история немого Андрея, крепостного Варвары Петровны, взятого ею в Москву в качестве дворника…

Вероятно, опыт общения с малой и большой родиной самого писателя срифмовался с образом хрестоматийного рассказа. В самом существе писателя жила корневая связь с Россией, сформировавшаяся едва ли не в утробном его бытии. Так, в теперешнем орловском парке культуры и отдыха есть так называемый Тургеневский бережок. Это высокий берег Оки. Сюда, уже в первую весну его жизни мать отправляла сына гулять — в зыбке на колесиках под присмотром няньки и гувернантки-француженки. «Отсюда, — писал Н. С. Лесков, — знаменитое дитя впервые окидывало своими глазами небо и землю…» И это были русские, родные небо и земля… И в то же время с самых ранних лет писатель то и дело отрывался от родного, почвенного, вольно или невольно отправляясь в чужие страны. В четырехлетнем возрасте со всей семьей мальчик совершает свою первую поездку за границу: Германия, Швейцария, Франция… И чуть было не погибает: в Берне, в зоопарке, он едва не упал в яму к медведям, — отец подхватил его уже на лету. А через некоторое время мальчик так сильно заболел, что с него уже сняли мерку для гроба, с минуты на минуту ожидая кончины…

И вот уже двадцатилетним юношей в мае 1838 г. он отправляется за границу снова — на этот раз с намерением продолжить учебу в Берлинском университете. Но пароход «Николай I», на котором плыл молодой Тургенев, сгорает в море, вблизи Травемюндского рейда, погибает несколько пассажиров. Тургенева, оказавшегося на берегу — в дождь, без вещей, — событие потрясает до глубины души…