Рыцарь, маг и пешка

Бо попытался представить, как Барджер признаётся Самому, что потерял наследника.

Это было немыслимо. Барджер ни за что не признался бы, что допустил ошибку, поскольку это обречёт его на ту же участь, на которую он обрекал других, – боль, стыд и жестокая, безжалостная смерть.

Нет, камергер слишком честолюбив, чтобы сознаться в подобном. Он будет решать проблему с исчезновением Бо так же, как и любую другую, – используя насилие, подкуп и обман.

А значит, у них есть немного времени до того, как Барджер отправит кого-нибудь на их поиски. Достаточно, чтобы найти рыцаря и освободить Кресси и остальных.

– Ложись на шкуры и наслаждайся поездкой. – Нейт зевнул. – Постарайся уснуть. Думаю, мы доберёмся до границы Верхних Средних земель лишь после восхода солнца. Если что-нибудь случится, я тебя разбужу.

– Но как ты об этом узнаешь, если заснёшь?

– Не знаю, каково было спать у сапожника, – Нейт снова зевнул, – но, если в Работном доме не спать с широко раскрытыми глазами, можно никогда не проснуться.

Спрятавшись под овечьими шкурами, Бо постепенно начал успокаиваться. Снаружи было темно и тихо, никаких признаков стражников и других опасностей. От него всегда ожидали, что он будет учиться, отвечать на вопросы, пресмыкаться. Ему никогда не давали просто жить. Бо знал, что ему следует сохранять бдительность, но вскоре покачивание телеги сморило его, и он погрузился в глубокий сон.

Глава 12 Он исчез

Держа в руках поднос, Кресси вслед за Барджером послушно вышла из покоев поварихи, и они молча зашагали мимо кухни, сквозь вереницу дверей с замками и вверх по лестничным пролётам. Похоже, наследника держали под таким же большим количеством запоров, как и детей из Работного дома.

Когда они оказались перед очередной дверью с тремя замками в самом верху лестницы, Барджер остановился.

– Это первая проверка твоих способностей и преданности. Наследник готовится ко сну, – объяснил Барджер. – Я скажу ему, что ошибся насчёт тебя и что в качестве примирительного жеста готов сделать тебя его служанкой. Он мне не поверит, и в этот момент появишься ты.

– Вы хотите, чтобы я использовала этот отвар и лишила его воли? – Кресси морально готовилась к этому моменту, но по спине у неё всё равно пробежал холодок.

– Нет! – ответил Барджер. – Твой отвар заставит его захотеть стать таким наследником, который нужен его отцу. Заставит видеть во мне своего наставника и образец для подражания. И в тот день, когда его назовут Самим, он объявит меня своим регентом и позволит мне править вместо него.

Другими словами, этот отвар превратит Бо в бездумную и послушную марионетку в руках Барджера. Камергер нашёл способ усилить свою личную власть и послужить своему хозяину.

Как сказал Барджер, «тот, кто контролирует пешку, контролирует доску». Теперь Кресси всё стало ясно.

– Я прекрасно понимаю. – Кресси мысленно настроилась на то, что должно было случиться. Вот-вот начнётся игра.

* * *

Её поразила роскошь комнат наследника. Гладкие мраморные полы, блестящие и холодные, как лёд, отражали свет огромных люстр со множеством свечей. Туго набитые подушки, казалось, могли проглотить любого, кто на них сядет, и всё было покрыто золотом.

Вероятно, темница могла быть любой формы и размера.

– Поставь поднос сюда. – Барджер указал на маленький столик посреди гостиной. – Я приведу наследника, а ты нальёшь ему чай. Тебе ясно, что нужно делать?

Кресси кивнула, и пешка в кармане тут же начала дрожать. На этот раз её танец отличался – он был беспокойным и полным тревожного ожидания.

Когда Барджер исчез в соседней комнате, Кресси вытащила пешку из кармана. Она крепко сжала её в руке, любуясь тем, как мерцали и переливались зелёные и голубые оттенки, образуя невиданный прежде водоворот цвета. Но свет выявил кое-что ещё. Пешка больше не двигалась. Не подпрыгивала и не дрожала. Она лежала на ладони Кресси подобно камню.

И тем не менее дрожь по-прежнему отзывалась у неё в костях, образуя нечто вроде волнения и ужаса, как будто она собиралась сделать прыжок в неизвестность.

Очевидно, это была игра воображения, потому что Кресси казалось, что она испытывает чьи-то чужие эмоции.

Но у неё не было времени беспокоиться о чувствах, своих или чужих. Она должна была притвориться, будто ей удалось наложить на Бо заклятие. Она открыла чайник, чтобы помешать отвар, при этом неотрывно думая об обмане, когда раздались ругательства.

– Трусливый, гнусный подлец! – Камергер ворвался в комнату, опрокинув два стула и столик.

– Где он?! – Барджер оттеснил Кресси к камину.

– Я… не знаю, – запинаясь, пробормотала Кресси, когда пламя камина начало колыхать край её платья. – Клянусь, сэр. В последний раз я видела его с вами.

– ЛГУНЬЯ! – заорал Барджер. Он потянулся к Кресси, но тут его взгляд упал на пешку в её руке. Он сразу же успокоился, сделал шаг назад, пригладил волосы и откашлялся, как будто пытаясь сгладить вспышку ярости.

– Ты ведь уже знала, что он исчез, да? – Верхняя губа Барджера приподнялась почти до самого носа. – Пешка тебе об этом сказала.

– Я… – Кресси не могла понять, о чём он говорит.