Рыцари черешневого цветка (ЛП)

Он питал абсурдную надежду: может, ниша — начало какого-либо грота, где они могли бы запрятаться все, по крайней мере, где можно было бы выдержать любую осаду, как бы долго она не продолжалась. Породила эту надежду великодушие, с которым трещина приняла его камни. И он был счастлив, что не высказал ее преждевременно и не сотворил из нее идола. Разочарование было бы ужасным. Ниша едва вместила его самого. Он даже не знал, как разместить камни, чтобы они удобнее лежали под рукой и не мешали, когда придется их бросать… Нет, не так! Когда надо будет прицельно ударить!

— Направляйтесь к баррикадам! — велел Виктор своим друзьям, которые никак не хотели отходить от ниши. — Укрепите их!

Они против желания вернулись к водопаду. Жизнь их зависела от той точности, с которой упадут несколько камней… на вооруженных и жестоких людей, на тех людей, которые знают, что они не могут спастись иначе, чем убить. Они забыли или, может, запрятали в глубочайший закоулок души другую надежду, надежду на голубое небо, в которое с такой страстью вглядывался малыш с позолоченными волосами.

И Виктор со своей слепой ниши, со своей ниши с единым выходом — к водопаду, смотрел и изучал голубое небо. Вместе с тем же Тиком он увидел, как там, вверху, между небом и горой, что-то шевельнулось, словно мелькнула чья-то голова… да, это- таки…

— Урсу! — закричал малыш, словно ужаленный.

Глаза четырех черешаров умоляющее уставились в небо. Урсу исчез. Неужели он их не увидел, неужели он их не услышал?

4

С одного взгляда Урсу понял, а еще больше ощутил всю трагедию черешаров на краю водопада. К спасению был единственный путь: бросить им веревку и перенести всех поочередно через водопад вниз, на берег озера. Опуститься по веревке к ним невозможно. Он снова лег на живот и выдвинул голову над пропастью.

— Привет вам! — крикнул он к своим друзьям уже после того, как придумал план спасения. — Одну минутку… Один миг…

Он был скуп на радости. Голова его снова спряталась. Сам испытывал удивление своей выдержке. Нет! Не надо волнений, не надо радости, не надо ничего. Одна-единственная мысль: как спасти их? Он спустит веревку, привяжет ее к чему-то, скажет им хвататься за нее и спускаться к озеру водопада.

Вдруг его охватил страх: а если веревки не хватит? Вниз к водопаду приблизительно… метров пятьдесят… нет!., меньше… где-то… так! тридцать пять метров. А от водопада к берегу озера или даже к самому озеру еще метров десять. Итак, всего сорок пять… А будь все проклято! Не хватает веревки! Ему захотелось плакать. Не хватало каких-то пяти метров. Всего лишь… Веревка, которая была намотана у него на груди, маленькая, не больше сорока метров. Точно. Будь оно проклято!

— Эй! — закричал он. — Там есть какая-то скала, к которой можно было бы привязать веревку?

— Нет! — ответил Ионел. — Ничегошеньки нет.

— Жаль… А де Виктор? За какой баррикадой?

Виктор ответил ему из своего редута, и Урсу пришел в изумление, а потом испугался, услышав о плане обороны. Однако не сказал ничего, даже не попросил Виктора спуститься со своего высокого укрытия. Понимал и он, что это единственная защита на случай неожиданного появления нападающих. Свысока, оттуда, где он был, не было шансов ударить по нападающим, и сразу его удивление прошло, черешары за баррикадами были обречены на смерть.

Урсу вслух обругал веревку.

— Что ты сказал? — переспросил малыш, у которого уши все время были насторожены.

— Надо вам немного подождать… Совсем немного… Я немедленно пошлю за веревкой.

— Кого? — испугалась Мария.

— Других… Лучию и Дана. Я, по крайней мере, не пойду. Это всего миг.

Но этот миг растянулся на десять минут. А тогда они едва услышали его голос:

— Принесите веревку! С турбазы! Веревку!..

Голос его был слабый, он едва доносился к черешарам, что стояли возле водопада. Но еще никогда в жизни он не кричал так громко. Словно вибрировали и вздрагивали скалы крутом. Он побежал навстречу Дану и Лучии и, увидев их далеко, еще в долине, начал кричать:

— На турбазу! Веревка! Веревка!

В конце концов они, оба, повернулись и побежали к турбазе. Лишь после этого он ощутил, что утомился от воплей. Земля начала крутиться перед ним, небо сразу сделалось пепельным. Он закрыл глаза, глубоко вдохнул несколько раз и снова бросился бегом к водопаду.

— Урсу! — крикнул ему Виктор, увидев его. — У нас тоже есть кусок веревки. Давай привяжем ее к твоей. Может, хватит.

Урсу опустил веревку, Ионел привязал к ней веревку от надувной лодки. Потом пустил связанные веревки к водопаду. И еле удержался от бранных слов. Веревка лишь затрагивала воду озера, а к ближайшему от Урсу дерева, к которому он хотел ее привязать, было еще метра три. Всего три метра, и Виктор мог бы спуститься со своего редута самоубийцы, а другие могли бы раскачиваться в воздухе и мягко опускаться на берег озера.

— Не хватает! — сказал он. — Всего три с излишком метра. Но вот-вот придут Дан и Лучия. Не беспокойтесь…

— Урсу! — крикнула Мария. — Как там Лучия И Дан? А ты, Урсу, как чувствуешь себя?