Рыжий

Тот ужин, начавшийся при свечах в лондонском Capital Hotel, несколько затянулся. Они покинули отель только спустя четыре дня. Все было ясно без слов. Во всяком случае, когда они после затянувшегося «ужина» случайно встретили приятеля, тот, едва взглянув на эту чудную парочку, тут же заказал шампанского.

- Насколько это серьезно, Джульет? – уточнил он, когда Рори на минуту отлучился.

Она пожала плечами:

- Ничего не знаю. Через два дня он уезжает в Москву, а я в Пакистан. Ничего не знаю…

А на следующее утро Рори разыскал Джульет в здании МИД, пригласил на ланч и там, став очень-очень серьезным, надел ей на палец обручальное кольцо.

Еще через десять дней он позвонил ей в Пешавар и попросил немедля приехать в Москву. Почему-то Рори решил, что венчаться следует непременно в России. Он сказал, что Брюс Кларк все устроит.

Бедняга Брюс! Вы бы видели его лицо, когда он узнал, что выбран тем парнем, который должен это устроить. Гораздо более мелкие проблемы вгоняли его в испарину. А тут надо оформить брак двух граждан Соединенного Королевства, протестантов, причем Рори категорически настаивает на церковном обряде. Какой же православный священник поведет под венец протестантов? Брюс был близок к отчаянию. Но ирландец только беспечно махнул рукой:

- Здесь есть грузинский храм?

- Есть, - неуверенно сказал Брюс. - Недалеко от зоопарка.

- Тогда, считай, что все в порядке. Я думаю, грузины за деньги обвенчают хоть папуасов.

Они нашли эту церковь и уже у входа встретили подвыпившего дьячка.

- То, что нам нужно, - обрадовался Рори.

Однако настоятель храма остудил его энтузиазм. Он с порога отверг предложение, напористо прозвучавшее из уст иностранца. Не помогли даже обещания щедро вознаградить храм.

- Мне легче отправить вас на луну, чем пойти на это, - доходчиво объяснил священник странным гостям.

Рори недолго выглядел сконфуженным.

- Возвращаемся в Пешавар, - решительно заявил он.

Но и там их вначале ждала неудача: викарий англиканской церкви, узнав о разводе Рори, тоже выставил их за дверь. Ирландец не сдавался. В конце-концов он отыскал католического священника, который оказался покладистее других. Этого славного итальянца не смутили ни протестантская вера молодых, ни прошлая семейная неудача жениха, он увидел, как трогательно смотрит Рори на Джульет, как крепко держатся они за руки, он увидел это и согласился.

Питер рассказывал мне, что это было самое уморительное венчание, какое он когда-либо наблюдал. Рори хотел, чтобы церемония непременно сопровождалась органной музыкой. Но орган в этом храме был настолько дряхл, что не находилось желающих на нем играть. Тогда уговорили одного парня из «Афган эйд», который в детстве занимался музыкой. Он сел, ударил по клавишам, и почти сразу половина из них отвалилась. Орган стал издавать звуки, совершенно не подобающие торжественному моменту. Питер едва сдерживал смех.

А священник держался молодцом. Он, как положено, провел весь обряд. Молодые обменялись кольцами. Потом все поехали в дом Джульет, где Питер фотографировал счастливую пару и даже вопреки обыкновению сказал тост.

Так в жизни нашего героя началась самая счастливая полоса.

Много позже Джульет признается мне: «Едва мы подружились, я сразу поняла, что мы будем вместе, что обязательно придет этот день. Почему? Потому что Рори любил то же, что и я. Пределом мечтаний девяносто девяти из ста моих знакомых была обеспеченная и спокойная жизнь в Англии, в собственном доме с лужайкой и вполне ясными перспективами на каждый следующий день. Рори хотел другого. Он всегда был нацелен на риск, на такое существование, которое требовало от него полной отдачи. Фронтовая журналистика оказалась профессией, отвечавшей его требованиям, вот почему он так самозабвенно посвятил себя ей. При этом он оставался настоящим джентльменом, умел ценить качественную жизнь и при случае не отказывал себе в удовольствии заказать дорогой костюм на Севил-роуд или отправиться на верховую прогулку. Все это безумно нравилось мне».

ФЕВРАЛЬ 1991 ГОДА. БАГДАД. ОТЕЛЬ «АЛЬ РАШИД»

Мало на свете звуков гнуснее сирены воздушной тревоги. Знать бы, кто ее придумал, эту сирену. И ведь можно бы уже привыкнуть: пять раз на дню она рвет душу, но нет, не получается, сметающий все вой сирены всегда будто застает тебя врасплох, рождает тревогу и страх.

В подвале нашего пятизвездного отеля оборудовано бомбоубежище. Во время налетов всем постояльцам полагается спускаться туда. Но это правило обычно соблюдают одни японцы. Они чуть ли не строем, очень организованно, шагают вниз, имея при себе комплект химзащиты, противогазы, фонарики и надувные матрасы. Когда звучит отбой, они также организованно возвращаются наверх. Бедные японцы… Так и ходят целыми днями по темным лестницам, туда-сюда. Остальные полагаются на Бога.