Ржавый меч царя Гороха

- Я ить как мыслю, сокол ты наш ясный, - спокойно, словно бы ничего не случилось, продол­ жила моя милая домохозяйка. - Вот оживи ты сейчас, так что будет? Праздник всенародный на всё Лукошкино с окрестностями! Люди на радостях в недельный загул пойдут, базар замрёт, рабо­ та встанет, мужиков из трактира не выгонишь, се­ мьям сплошной раздор и поругание! Но ещё хуже, что вор таинственный на дно заляжет, и тогда мы энтот меч проклятущий до морковкина заговенья искать будем. Соображаешь?

Логика в словах бабки, конечно, была. Хромая, кривая, косая, спорная, женская, но была, тут против не попрёшь. Идея о том, чтоб затаиться и дать вору расслабиться, мне даже понравилась. Правда, отравитель вроде бы в курсе, что я жив. По крайней мере, пережил первое яблоко и не был до­ бит вторым...

- Ладно, как вариант допускаю. Но пусть похо­ роны будут тихими и незаметными. Не хватало ещё крестный ход с попами и старушками-плака­ льщицами на кладбище устраивать...

- А вот про энто, касатик, не тебе судить! - мечтательно выдохнула Яга. - Но не изволь сумлеваться, похороны мы тебе справим в наилучшем виде, опыт есть...

Я понял, что спасения нет, бабка уже настрои­ лась и обманывать ожидания честной публики не намерена. Тем более включая все многочисленные пожертвования «за упокой души сыскного воево­ ды», которые, как я полагаю, ещё изрядно попол­ нятся за сегодня-завтра.

Яга решила походить в чёрном, потому что это стройнит и скорбь ей к лицу. Верный Митя будет делать, что сказано. Ну, в своей своеобразной ма­ нере, разумеется, но открыто против бабки не пойдёт. Привлекать к нашим маленьким разбор­ кам сотника Еремеева со стрельцами тоже не хо­ чется, некрасиво это. Остаётся ещё пара нерешённых вопросов, но в целом моё вынужденное решение вызрело...

- Я согласен. Развяжите.

Яга подмигнула коту, и в четыре оборота на полу меня выпустили на свободу. Ваське счёт будет предъявлен потом, дайте срок, пока же вернёмся к делам служебным.

- Меня видели все трое женихов.

- Да тьфу на них! Кто ж им, пьяницам загра­ ничным, поверит? А ежели что, Митенька кажного поодиночке выловит и припугнёт...

- Это он может. Вариант, - согласился я, са­ дясь за стол. - Ещё царь в курсе, что я жив.

- Государь, поди, не выдаст...

- А царевна Марьяна?

Теперь крепко призадумалась бабка. Запугать можно мужчин, тем паче приезжих, никакими правами и льготами они у нас в Лукошкине не обеспеченные. Случись с ними что, будет мелкий дипломатический скандальчик, выдача тел, пуб­ личное наказание «виновных», ну и, может, ещё маленькая контрибуция с извинениями и уверени­ ями в вечной дружбе. Наша боярская дума такое умеет и любит.

Но вот как заставить молчать троюродную сест­ ру самого царя? Уж она-то не станет играть в заку­ лисные игры, а будет требовать подать ей обещан­ ный турнир с выбором претендента, свадьбу, белое платье, хор детишек, умилённые слёзы подруг, по­ дарки, пьяного тамаду, похищение туфельки, торт на сто пятьдесят персон и всё такое.

Как это участковый умер?! Да он ещё вчера был жив и мне обещал! Верните дяденьку милиционе-ра-а-а!!! А не то реветь буду! И будет, ещё как бу­ дет...

- Марьянку я на себя беру, - наконец реши­ лась бабка. - Не могёт того быть, чтоб я девку мо­ лодую, сопливую, на ум-разум не наставила. А ты давай...

- Минуточку, - перебил я, выглядывая в окно. - Там какой-то шум у ворот.

- Господи Иисусе Христе, - почти простонала Яга. - Вот ещё кого нам не хватало, так тока юро­ дивого! А ведь и не прогоним же, святой человек, грех на нас будет...

Я знал его. Тихий юродивый Гришечка, седой как лунь, волосы немытые, лохмы ниже плеч, воз­ расту неопределённого, где-то между восемнадца­ тью и сорока пятью, борода коротенькая, растёт кустами, ногти длинные, грязные, одет в драную рубашку ниже колен и вериги. Это что-то вроде кандалов, но ещё с пудовыми крестами, у Гришеч-ки их пять, разнокалиберных, медных и чугун­ ных. Ко мне он всегда относился с явной симпа­ тией, но чтоб вот так, запросто, зайти в отделе­ ние - это в первый раз...

- Мне опять наверх? - быстро сообразил я.

Бабка рассеянно кивнула. Обманывать юроди­ вого нельзя, это как насмешка над божьим чело­ веком, Господь не обрадуется и накажет по баш­ ке. А с другой стороны, Гришечка ведь врать не умеет и секреты не хранит, что где узнал - так все­ му честному народу и лепит с ближайшего забора, как Ленин с броневика. Узнает, что я жив, так в те­ чение часа радостно оповестит об этом всё Лукошкино! И вот уж ему-то, не то что Марьяниным же­ нихам, все поверят...

Стрельцы сопроводили юродивого гостя со вся­ ческим почётом, с поклоном встретили, дверь перед ним распахнули, всё по уму и уважению. Ба­ ба-яга так же приняла бомжа-пророка в соответст­ вии со статусом и с горьким видом безутешно-скор­ бной печали.

- Проходи-проходи, Гришечка. Благослови меня, сироту горемычную, вдову многократную, бабушку одинокую, ветку отрубленную, яблоньку засохшую...

Над последним я хихикнул, зная слабость Яги к лечебным настойкам на спирту. Как говорится, уж кто-кто, а она не даст себе засохнуть!