С куклами к экватору

Охотно говорит он и о принципе нейтралитета в международных вопросах, и о проблемах производства и трудовой дисциплины в стране. Так, например, чтобы преодолеть кастовые предрассудки некоторых соотечественников по отношению к физическому труду, он сам принимает участие в добровольных строительных бригадах. Заставляет чиновников ежегодно отрабатывать по тридцати дней на строительстве гидросооружений.

Свой эксперимент он проводит в чрезвычайно сложных условиях. Мы уже упоминали о территориальном положении Камбоджи, здесь еще не забыта кровавая борьба, которую совсем недавно вела Франция за власть в Индокитае. В мнимо спокойной Камбодже стрельба, собственно, никогда не прекращалась, непрерывно бурлящее окружение все время угрожает ей бомбами террористов и интригами провокаторов.

Страна страдает от всех последствий колониальной эксплуатации, продолжавшейся сто лет. Франция брала и ничего не давала взамен. Вряд ли кто-нибудь умел бы здесь читать и писать, если бы о воспитании детей не заботились буддийские монахи. Нам рассказывали, что за все время существования колониального режима прославленные французские университеты подготовили для миллионов камбоджийцев всего двух врачей. Неограниченно хозяйничают местные знахари, суеверия и чудеса. На соответственном уровне здравоохранение и детская смертность. Если вы прибавите к этому множество других проблем: курение опиума, коррупцию среди местной администрации, непропорционально высокие военные расходы, французские плантации, остающиеся до сих пор инородным телом в сердце страны, — то поймете, что задача новатора не может быть здесь легкой. Причем, как повсюду, ограниченность реформ не предопределяет легкости их проведения.

Население пестрое, раздробленное на касты и народности. На территории, значительно большей, чем наша, живет неполных пять миллионов человек. Это главным образом камбоджийцы, потомки древних кхмеров. Есть и значительные национальные меньшинства: китайское, вьетнамское, таиландское, малайское. У них разные языки, письменность, одежда. Но и внутри этих меньшинств нет единства. Мы зашли как-то в китайскую лавчонку, где висел портрет Мао Цзэ-дуна. А в соседней видели портрет Чан Кай-ши.

Кстати, по поводу китайцев, являющихся на всем юге Азии значительной экономической силой. Они трудолюбивы, скромны, изобретательны. Поддерживают связь с китайцами в других странах, торгуют с ними, несмотря на таможенные барьеры, умело манипулируют головоломной разницей в стоимости валюты.

Поразительным контрастом скромному образу жизни этих людей является та помпа, с которой они обставляют смерть. Мы видели подряд похороны двух китайских торговцев. Процессия открывалась бесчисленным количеством рикш, которые везли на трехколесных велосипедах шесты с флагами, исписанными так же, как ленты погребальных венков у нас. За ними кули тащили на носилках целые свиные туши — прекрасно зажаренные, с золотистой корочкой, — дар для погребального пиршества священников-бонз. Затем выступал отряд музыкантов в национальных костюмах, с большими шляпами на спине. Они били в гонги и барабаны, свистели, извлекали из струн воющие звуки. Далее следовали длинные колонны юношей в белой одежде, с повязками на головах, все они тянули за одну веревку две увитые цветами ко-десницы; на одной из них — с головой дракона спереди и чешуйчатым хвостом сзади — стоял гроб. За гробом звучали вопли членов семьи умершего, одетых в балахоны с опущенными на лицо капюшонами.

Между прочим, цвет траура у китайцев белый, у мексиканских индейцев желтый, в некоторых странах синий или красный. Различие, конечно, странное, но в сущности чисто внешнее. Под ним скрывается нечто гораздо более поражающее своим единообразием: рыдания. Попробуйте записать на пленку магнитофона рыдания матери в любой части света и попытайтесь по их звуку догадаться, к какому народу принадлежал сын, которого она оплакивает. К счастью для будущности человечества, то же относится к смеху. И он у всех один и тот же.

Но вернемся к Пном-Пеню. Национальных меньшинств здесь много, и у каждого свои обычаи. Однако в восточной пестроте столицы сильнее всего чувствуется влияние белых. Их не так уж много, но их одежда, автомобили и всевозможные технические побрякушки бросаются в глаза. Этому способствуют фильмы, иллюстрированные журналы, рекламы мод, косметики, напитков, сигарет и холодильников. Это неумолчный призыв к изменению образа жизни, обращенный к каждому, у кого есть на это деньги.

Нет недостатка и в ночных увеселительных заведениях, где играет джаз. Они выросли, как грибы после дождя, их построили из рифленой жести, снабдили необходимым оборудованием, в них царит желанный полумрак. Там, так же как во всем мире, кружатся с юношами красивые девушки, некоторые в юбках с разрезом от колен до самых бедер. Для нас был новинкой популярный здесь танец ламтон, при котором танцующие не обнимают друг друга. Юноша и девушка ритмично ходят один вокруг другого, жесты их рук нежны и волнисты.