Читаем С любовью, Я полностью

Нижняя губа Нэнси задрожала. Скривившись, она прижала руку к глазам, а потом и вовсе закрыла всё лицо. Осторожно прижав её голову к себе, я пробежала пальцами по спутанным прядям.

— Поплачь, Нэнс. Поплачь.

Глава 33

— Я ушла!

Надвинув на лоб кепку, я соскочила с лестницы и помчалась на остановку. Работа не ждала даже в таких условиях. Томас телефон вчера оборвал в попытке дозвониться, так что пришлось взять трубку и пообещать, что я ни при каких обстоятельствах не опоздаю и куплю кофе.

Путь до офиса занял, как обычно, двадцать пять минут. Поздоровавшись с неизменной Изабель, я зашла в кафе.

— Один чёрный без сахара и латте. — Бармен коротко кивнул и занялся приготовлением.

— Ты плохо выглядишь, — послышалось из-за спины. — Что-то случилось?

Неужели?..

— Ты приехал.

— Да. Не скажешь, почему исчезла? — Голос Эрика звучал глухо.

— У меня появились неотложные дела дома, — соврала я.

— Есть минутка? — Эрик стянул с головы капюшон балахона и снял очки, устало потирая переносицу.

Бросив взгляд на настенные часы, я коротко кивнула и показала на дальний столик у окна.

— Томас убьёт, если я опоздаю, но пять минут у меня есть.

— Ничего. Мне хватит, — отрезал Эрик и пошёл вперёд.

Не понравилось мне это. Ну да, со свидания я позорно сбежала. После поцелуя и признания, к которому я была совершенно не готова, я убежала.

Так зачем он здесь? Сказать, что я идиотка, которая недостойна его внимания? Отругать за то, что не брала два дня трубку?.. Высмеять меня? Что? Что он хочет?!

Повесив сумку, я уселась напротив и сложила подрагивающие от напряжения руки на стол. В глазах Эрика сегодня не было обычной для него искры смеха, и обычно чуть припухлые губы собрались в тонкую, бледную линию. Отрицательно мотнув головой на вопрос подошедшей официантки, сын Томаса вздохнул и спросил:

— Я сделал что-то не так?

— А? — Я была готова ко всему, кроме этого. Нет, правда… — С чего ты взял?

— Ты бросила меня едва колесо остановилось, — напомнил Эрик, смотря в стол, и тут же поднял взгляд. — Я тебя напугал? Прости. — Он нервно взлохматил волосы и виновато улыбнулся. — Просто… — Было видно, что ему тяжело давалось каждое слово и от этого становилось всё больше не по себе. — Ты мне нравишься, Джослин. Мне никогда и никто так не нравился. Странно, да? — Эрик усмехнулся. — Я привык, что девушкам нравится моё общество. Мне ещё не приходилось…

— Напрягаться? — подсказала я со смешком. — Кого-то ты мне напоминаешь.

— Я не хотел тебя обидеть. — Эрик как будто взял себя в руки. — Не избегай меня, ладно? Я больше не буду распускать руки. — Он поднял их как доказательство и рассмеялся.

— Ладно, — кивнула я. — И ты меня прости. Прогулка была чудесной, но я не привыкла к… подобному.

— Значит, будем приучать потихоньку. — Я выдавила неловкую улыбку, абсолютно не представляя, что в таких случаях должна делать или говорить девушка. Взгляд сам собой переместился на часы. От выделенного Эрику времени оставалась минута. — Джослин, ты мне так и не ответила. — Эрик снова надвинул капюшон на глаза. — У тебя что-то случилось?

— Майлз в больнице, — нехотя сказала я, постукивая по столу пальцами.

— Почему? — Он нахмурился.

Сказать или… Сможет ли такой, как Эрик понять чувства Майлза? Или вместо сострадания на этом красивом лице мелькнёт презрение к слабости другого человека?..

— Он пытался… — Мой голос резко сел, так что каждое слово давалось с большим трудом. — Он… — На глаза снова навернулись слёзы, как только я вспомнила висящего под потолком друга.

— Джо? — Эрик взял мои руки в свои и, сжал их, согревая. — Да ты ледяная.

— Прости, — скривилась я, стараясь остановить поток слёз. — Майлз пытался покончить с собой.

— Пытался, — эхом повторил Эрик. — Он жив?

— Да, но в коме. Нам с Нэнси удалось вытащить его из петли, но из-за паники и страха мы делали это слишком долго. Врачи не дают никаких гарантий, — не сдержавшись, я всё-таки всхлипнула.

Вытащив руки, я прижала их к глазам. Дышать становилось всё труднее. Эрик оказался рядом и быстро обнял, позволяя плакать свободно. Так мы и сидели: я тихо плакала на его груди, а он закрывал меня своим телом, не давая праздным любопытным пищи для обсуждений. Через полчаса, когда поток слёз почти иссяк, Эрик аккуратно отодвинул мою голову и заглянул в глаза.

— Джо, позволь мне быть рядом. Я хочу помочь.

Кивнув, я криво улыбнулась, совершенно позабыв о том, что не дождавшийся своего кофе Томас будет злым, как чёрт.

— Хорошо. — Эрик коснулся моих волос и улыбнулся. — Хорошо. А теперь пошли к отцу.

— Чего? Нет! — в ужасе отмахнулась я. — Ты сошёл с ума, он же обоих прибьёт.

— Не прибьёт. Он только выглядит страшно, — рассмеялся Эрик, пропуская прядь моих волос сквозь пальцы. — Пошли.

Забрав два стакана почти остывшего кофе, я расплатилась, пряча глаза и, пошла к выходу. Эрик шёл следом. На выходе из кафетерия я столкнулась с Карой Вуд. Блондинка смерила меня брезгливым взглядом и прошипела:

— Ты ещё здесь, страхолюдина? Давно пора от тебя избавиться.

— А ты никак не можешь смириться с тем, что нелюбима мужем? — хмыкнула я, чувствуя за спиной грудь Эрика.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Стигмалион
Стигмалион

Меня зовут Долорес Макбрайд, и я с рождения страдаю от очень редкой формы аллергии: прикосновения к другим людям вызывают у меня сильнейшие ожоги. Я не могу поцеловать парня, обнять родителей, выйти из дому, не надев перчатки. Я неприкасаемая. Я словно живу в заколдованном замке, который держит меня в плену и наказывает ожогами и шрамами за каждую попытку «побега». Даже придумала имя для своей тюрьмы: Стигмалион.Меня уже не приводит в отчаяние мысль, что я всю жизнь буду пленницей своего диагноза – и пленницей умру. Я не тешу себя мечтами, что от моей болезни изобретут лекарство, и не рассчитываю, что встречу человека, не оставляющего на мне ожогов…Но до чего же это живучее чувство – надежда. А вдруг я все-таки совершу побег из Стигмалиона? Вдруг и я смогу однажды познать все это: прикосновения, объятия, поцелуи, безумство, свободу, любовь?..

Кристина Старк

Детективы / Остросюжетные любовные романы / Современные любовные романы / Триллеры / Романы
Неразрезанные страницы
Неразрезанные страницы

Алекс Шан-Гирей, писатель первой величины, решает, что должен снова вернуть себя и обрести свободу. И потому расстается с Маней Поливановой – женщиной всей своей жизни, а по совместительству автором популярных детективов. В его жизни никто не вправе занимать столько места. Он – Алекс Шан-Гирей – не выносит несвободы.А Маня Поливанова совершенно не выносит вранья и человеческих мучений. И если уж Алекс почему-то решил «освободиться» – пожалуйста! Ей нужно спасать Владимира Берегового – главу IT-отдела издательства «Алфавит» – который попадает в почти мистическую историю с исчезнувшим трупом. Труп испаряется из дома телезвезды Сергея Балашова, а оказывается уже в багажнике машины Берегового. Только это труп другого человека. Да и тот злосчастный дом, как выяснилось, вовсе не Балашова…Теперь Алекс должен действовать безошибочно и очень быстро: Владимира обвиняют в убийстве, а Мане – его Мане – угрожает опасность, и он просто обязан во всем разобраться. Но как вновь обрести самого себя, а главное, понять: что же такое свобода и на что ты готов ради нее…

Татьяна Витальевна Устинова

Остросюжетные любовные романы / Прочие Детективы / Романы / Детективы