С отрога Геликона

– Спасибо, Ассарак, за столь лестную оценку. Подвластное мне племя долонов связано с Троадой торговлей и дружбой уже в течении нескольких лет, с тех пор, как покойный царь Кизик взял в жены дочь прорицателя Меропа. Это произошло еще в царствование Энея, отца Кизика, который искал путей выхода в большое море на западе. Я, как новый правитель, не намерен отступать от намеченного моими предшественниками пути. В этом смысле союз с Троадой для нас не является чем-то новым, и я здесь лишь для того, чтобы подтвердить его. Поскольку бебрики не раз беспокоили и наше мирное племя, мы – и Эней, и Кизик – давно помышляли о том, чтобы заключить союз не только с тобой, Ассарак, но и с племенем мисийцев. Тогда бебрики были бы побеждены уже давно. Однако, и Эней, и Кизик всегда натыкались на неприятие такого союза с твоей стороны. Мы надеемся, что в новых обстоятельствах, когда у наших ворот враг, превосходящий по силе и мисийцев, и долонов в отдельности, ты одобришь нашу дружбу.

Амасис остановился и вопросительно посмотрел на троянского царя, ожидая от него ответа.

– Я не могу дать тебе обещание немедленно, Амасис. Я должен сначала выслушать всех, – сказал Ассарак. – Ты закончил?

– С твоего позволения я хотел бы показать всем присутствующим, какую роль в защите проливов и Пропонтиды от восточного врага могло бы играть наше сравнительно небольшое племя, – Ассарак одобрительно кивнул долону, и тот продолжил. – Как известно, еще Эней, желая торговать через Геллеспонт, заложил нашу первую гавань. Кстати говоря, после недавних событий мы называем ее гаванью Клиты. Сейчас у нас полным ходом идет строительство флота. Я так же начал работы по закладке гавани Кизика, второй гавани, обращенной к востоку. Поскольку Симплегад больше нет, торговля с народами Аксинского моря становится не таким уж невероятным делом. В случае войны наши гавани могли бы служить и снабжению войск на востоке, и укрытием для троянских и ахейских флотов, и базой для починки кораблей. Небольшие острова неподалеку от Диндима, где сейчас живут одни рыбаки, можно было бы укрепить, построить на них сторожевые башни и таким образом перекрыть сам подход к Геллеспонту вражеским кораблям. В мирное время, опираясь на эти острова, мы могли бы защищать торговые суда от пиратов. Если позволишь, Ассарак, я бы сказал еще слово от имени моей супруги, предводительницы землеродного племени Диндима. Она еще плохо говорит по-фракийски.

Гарпалика весьма сдержанно улыбнулась царю.

– Благодарю тебя, Амасис, за напоминание о Кизике и Клите. Их память необходимо чтить. Эта несравненная любовь, без сомнения, войдет в легенды…, – сказал Ассарак. – И, безусловно, нам всем важно знать, как воспринимается на вершине Диндима все то, о чем мы здесь ведем речь. Примирение землеродных и долонов – твое большое достижение, которое мы все заинтересованы сохранить. Но прежде я хотел бы спросить тебя. Ты говорил о кетейском флоте. Правда ли, что этот народ ведет войну уже и на море? Раньше мне не приходилось о таком слышать.

– Владыка, – взялся отвечать царю Тороней. – Пока и мы о таком не слыхали. Но кетейцы в любой момент могут выйти к морю. На окрестных горах полно леса, и тогда ничто не предотвратит появления кетейского флота.

– Что ж, твой разумный довод нельзя не принять во внимание, – ответил Ассарак. – Амасис, будь добр, продолжай.

– Итак, землеродное племя, – взял опять слово царь долонов. – Как вы знаете, с народом Диндима мы живем уже несколько месяцев в мире, и с обеих сторон нет никаких намерений этот мир нарушать. Мир скреплен многочисленными браками, в том числе и нашим с Гарпаликой. На вершине Диндима мы установили жертвенник ахейской Афине и троянскому Аполлону – таким образом, мы открыты дружбе и с Троадой, и с ахейским миром. Там же, на вершине Диндима есть сторожевая башня, с которой море просматривается лучше, чем откуда-либо в округе. Племя землеродных готово разделить наш общий труд по противодействию кетейцам. Они согласны отрядить до двух тысяч человек, обученных биться в горах. Вот теперь у меня все.

Гапрпалика одобрительно кивала каждому слову мужа.

– Что ж, теперь твоя очередь, Геракл, – дал слово предводителю аргонавтов Ассарак.