Сад похищенных душ

– Они не спят? – спрашивает Кэри.

– Нет, но… творится что-то странное. Они просто сидят за кухонным столом и не двигаются. Мы не можем там пройти – слишком светло. – Я размышляю. – Но может, они и не заметят, если сидят без движения. Хотя я не уверена, что стоит так рисковать.

Кэри бледнеет, но крепко стискивает зубы:

– Я знаю другой путь.

Я осторожно открываю дверь спальни, надеясь, что ничего не изменилось и Роданам не придёт в голову нас проверять. Дрожа от страха, мы выходим в коридор, и с тихим щелчком дверь за нами закрывается. Кажется, Роданы не услышали этот негромкий звук, показавшийся мне невыносимым треском, и, прерывисто дыша, мы идём дальше.

Кэри показывает нам, куда идти, и я иду зигзагом от стены к стене, чтобы миновать освещённые участки. Мы на цыпочках проходим мимо нескольких комнат, и Кэри приводит нас в тупик. Я вопросительно смотрю на неё, а она уверенно и резко бьёт по стене. Стена скрипит громче, чем того хотелось бы, и отъезжает в сторону, открыв дорогу свежему ночному воздуху.

Кэри ухмыляется:

– Запасной выход. На случай, если леди Эшлинг нас найдёт. – Её улыбка гаснет. – Только, боюсь, он сработал не так хорошо, как она.

– Ну, зато теперь пригодился, – отвечает Лукас.

Я окружаю нас тенями, мы выскальзываем наружу и скрываемся в тёмной ночи.

Глава шестнадцатая

Под светом необычайно яркой луны остаток ночи мы идём быстро, чтобы расстояние между нами и домом Роданов в скале увеличилось как можно больше. Кэри так возбуждена, что готова буквально сразу же идти за братом. Нам с Лукасом приходится уговаривать её остановиться: мы понимаем, что устали.

Кэри первая вызывается дежурить, и мы с Лукасом быстро засыпаем. Через несколько часов Кэри будит меня, осторожно тронув за плечо. Вид у неё изнурённый, как будто за то время, что она стояла на часах, её печальные мысли нагнали нас.

Я не могу выкинуть из головы слова Кэри о том, что Сад леди Эшлинг увядает. Должно быть, это самые первые дары, которые она посадила раньше других. Прошло столько лет, и несмотря на все её усилия, цветы не могут больше вынести. Мы должны найти способ освободить их, пока ещё не поздно. Может, Дара сможет нам помочь? Во всяком случае, я надеюсь, что она не станет нам мешать.

Мои мысли кружат и мечутся в голове, когда по небу разливается первый свет, и я долго смотрю на него в ожидании, когда проснутся Лукас и Кэри.

Когда мы добираемся до следующего дома в нашем списке, сумрак уже начинает окутывать лес, но луна в небе по-прежнему такая же неестественно яркая. Я не люблю лошадей – а они меня вообще боятся, – но я так натёрла ноги, что сейчас с радостью поехала бы верхом. Тогда наша миссия значительно ускорилась бы и упростилась.

Мы подходим к дому с запада. Он стоит между двумя высокими ветвистыми деревьями, при виде которых я вспоминаю лес, где впервые встретила Лукаса. Но не успеваем мы подойти ближе, как Кэри нас останавливает.

– Стойте, – говорит она. – Слушайте.

Мы прячемся за деревом и навостряем уши. Нам это быстро надоедает, но вдруг я тоже слышу: топот копыт.

Всадники, и близко.

Сердце подпрыгивает у меня в груди.

– Что нам делать? – шепчу я, оглянувшись на дом. Должно быть, это люди леди Эшлинг. Я не хочу, чтобы нас поймали, но ещё я не хочу оставлять в этом доме одарённого человека на произвол судьбы. В нерешительности я замираю на месте.

Кэри качает головой:

– Сейчас нам никак не помочь им. Эммелина, спрячь нас. Тогда мы проследим за гвардейцами и узнаем, сможем ли спасти пленников, пока стражники спят.

Я укутываю нас тенью огромного дерева, под которым мы сгрудились, скрыв, точно одеялом, от чужого взгляда. Вскоре появляются всадники в узнаваемых зелёных плащах, они спешиваются перед домом. Моё сердце заходится, когда я окидываю взглядом весь отряд. К моему облегчению, среди них не видно ни женщины в плаще, ни знакомого грязно-белого платья Симоны. Если бы кто-то из них был здесь, наши возможности помочь кому бы то ни было значительно сократились.

Мы беспомощно смотрим, как гвардейцы стучат во входную дверь и вламываются в дом, и сидим тихо, прислушиваясь к злым крикам солдат и отчаянным воплям родителей.

Затем тишина.

Она внезапно обрушивается на лес, и мы так напуганы, что боимся шевельнуться. Хотя нас не видно, но достаточно одной хрустнувшей веточки, чтобы выдать нас гвардейцам, если они окажутся поблизости. Мне становится больно дышать при виде выходящих из дома гвардейцев, которые ведут с собой мальчика примерно нашего возраста, с жидкими каштановыми волосами и дикими испуганными глазами.

– Я не понимаю! Чего вы от меня хотите? – Он отчаянно пытается оглянуться, но гвардейцы крепко держат его. – Почему мои родители не могут пойти с нами?

Солдат что-то шипит ему на ухо, и, что бы это ни было, этого достаточно, чтобы мальчик перестал вырываться. У меня щемит сердце. Я не могу смотреть, как они уводят этого мальчика от всего, что он любит – но нельзя допустить, чтобы меня поймали, или подставить Лукаса и Кэри.