Сага

К великому удивлению Сегюре, мы отказались от пышных декораций, от фараоновского бюджета, от трюковых съемок и прочей роскоши суперпроектов. «Сага» должна закончиться, как и началась, скромными средствами, чтобы быть ближе к тем, кто был в ней с самого начала, и к тем, кто потерялся по дороге. Действие последней серии будет разворачиваться в гостиной Френелей, каждый из главных героев замкнет свой круг, и «Сага» станет частью Истории.

Возврат к истокам порой полон испытаний: мы потребовали, чтобы серия была показана между четырьмя и пятью часами утра. Мысль о том, что вся Франция будет бодрствовать в это время, показалась нам столь же справедливой, сколь и забавной. Никто и через двадцать лет не забудет эту бессонную ночь перед телевизором.

А потом мы расстанемся по-настоящему. Каждый из моих партнеров снова упорхнет подальше от Парижа.

А я?

Для меня все закрутилось очень быстро с того вечера, как я услышал голос Жюльетты на своем автоответчике.

«Шарлотта в Париже. В той квартирке, которую снимала студенткой. Я тебе ничего не говорила. Не будь дураком».

* * *

Дверь приоткрылась. Она сразу же, еще даже не впустив меня, потребовала говорить тише.

— Не знаю, стоит ли тебя впускать.

— …

— Это Жюльетта проболталась?

— Ты не одна?

Она смущенно оглядывается назад.

— …Входи.

Я сразу же начинаю искать следы третьего. Дверь в комнату закрыта.

— А тут почти ничего не изменилось.

— Можешь присесть вон там.

— …

— Хочешь выпить чего-нибудь?

— А что у тебя есть?

— «Бейлис».

— По крайней мере, чувство юмора ты не потеряла. Ишь ведь, «Бейлис»…

— Очень хороший ликер.

— …

— Наверное, еще пиво осталось.

Она всегда терпеть не могла пиво. Откуда оно взялось в ее холодильнике?

— Тебя ведь не было в Париже в последние месяцы?

— Да.

Молчание.

Ладно, понял. Придется вытягивать из нее по одному слову. Терпеть этого не могу. В моем ремесле есть основное правило: нельзя увязать в объяснениях. Это «туннель». Почему то, да почему се, было так, а я делаю вид, будто этак, и пошло-поехало! Проклятье, ну зачем мы в жизни-то должны через это проходить!

— Работаешь сейчас?

— Нет, в отпуске. А ты? Как твой сериал?

— Какой сериал?

— Ну, та штука, которую собирались ночью показывать.

— Только не говори мне, что ты единственная на земном шаре ничего не слышала о «Саге»!

— Ну да, я единственная на земном шаре ничего о ней не слышала. Так это показывали?

— Ты меня разыгрываешь…

— Я была в Крёзе. Ни телевизора, ни газет, хорошо хоть электричество было. Крёз — это Крёз.

— Да, ее показывали.

— Доволен?

— Не знаю, подходящее ли время рассказывать тебе все это.

— Ну да. В двух словах. Мне интересно. Это ведь было так важно для тебя.

— Скажем, что… Скажем, что за один год я сделал полный оборот вокруг Солнца, пройдя через все времена года. Совершил путешествие ради инициации, замкнул круг. Отплыл Гомером, вернулся Улиссом. Дошел до края пропасти, заглянул туда и испытал страх. Раздвинул границы вплоть до того, что они сами меня раздвинули, зашел очень далеко, за грань добра и зла. Но мне этого было мало, пришлось столковываться с дьяволом, чтобы приблизиться к Богу и выдавать себя за Него на досуге. Я не раз побывал в греческой трагедии, в итальянской комедии и в буржуазной драме, я попирал ногами Голливуд и даже был в гостях у принца как-то вечером. Я ворочал тысячью непростых судеб и оказался в ответе за двадцать миллионов душ. Но теперь все в порядке.

Заслуженное молчаньице. Я старался.

— А ты, Шарлотта?

— Я? Родила ребенка.

— …

Дверь ее комнаты закрыта.

— Это ведь я сценарист, Шарлотта. Театральные эффекты, неожиданные повороты, хлесткие реплики — мое ремесло.

— И все-таки я его родила. А если боишься, что украду у тебя реплики, буду краткой: он от тебя, ему три месяца, это мальчик, зовут Патриком — я решила, что еще лет тридцать это имя будет уникальным, значит, полный шик.

Дверь ее комнаты закрыта.

Мне нужна сцена с объяснениями.

Требую длинный «туннель» с поворотами назад и со всеми разъяснениями по ходу рассказа.

У меня уйма вопросов.

Она их ждет. И у нее уйма ответов.

Чувствую, что мои реплики потеряют свой блеск.

— …Почему?

— Потому что я получила результаты анализов как раз в то время, когда ты начал работать над своим сериалом. Я не собиралась раздувать это дело, хотела тебе сообщить как-нибудь поосторожнее, я ведь знаю, что ты парень впечатлительный. Несколько раз пыталась.

— И что?

— Ты еще спрашиваешь? Не помнишь, до какой степени ты был не в себе? Стал опасным психом! Ты настолько помешался на своем сериале, на своих коллегах, на своих персонажах, что все остальное в жизни для тебя потеряло значение, только попробуй мне возразить.

— Ну, может, я немного увлекся…

— Даже когда ты был дома, ты оставался там. Там тебе было настолько увлекательнее, чем со мной, что ты давал мне это понять. Как-то вечером даже сказал: «Как там твоя работа? Думаю, что Милдред могла бы потихоньку заняться чем-нибудь в этом роде».

— Я так сказал?

— Ты сказал еще хуже. Предпочитаю забыть.