Сайт нашего города

– Да глупости это всё! Таким импульсивным по своей природе людям будет тесно в оковах христианского смирения. Религия обязательно должна соответствовать характеру нации. Обязательно! Ведь греческое христианство, которое принял князь Владимир, многожёнец и пьяница, тем не менее, причисленный к лику святых, тоже значительно отличалось от современного Православия. А призыв жить как птицы небесные, не думая о хлебе насущном, потому что Бог всё даст, ничего не напоминает?

– Нет.

– Это же определение характера нашей нации: не прикладывать ни к чему никаких усилий, и авось, небось да как-нибудь всё само собой наладится и образуется. У нас же всё на авось делается: мы и живём-то на авось. Авось – это наш второй Бог. А может быть, и первый.

– А вот в Коране, кстати, нет этой лабуды про птиц небесных и Еву, – подключилась к разговору сидящая рядом со стариком женщина. – Сказано просто, что вывел первых людей из Рая сатана, поэтому южные мужики не страдают комплексом Адама на манер наших, которые только скулят и баб во всех своих бедах обвиняют.

– Много ты знаешь! Да они баб вообще за людей не считают! – толкает её в бок сидящий на краю сидения мужик, до этого мирно спавший у неё на плече. – Ты даже себе не представляешь, дура, как к тебе ещё хорошо относится наша культура! У вас, баб, вообще синдром этого, как его… Пигмалиона, вот вы и пилите мужиков, выпиливаете из нас что-то, жизнь нашу сокращаете.

– Мы ж не виноваты, что вы такие неотёсанные получились, – ядовито сказала ему женщина. – Поспешил с вами Боженька, создал Адама первым, а первый блин, как известно, всегда комом.

Раздалось несколько злорадных женских смешков.

– А, что… Билеты? А-а, – зевает и просыпается мужчина, сидящий рядом со мной: на коленях у него дипломат, и он периодически открывает его и вытаскивает оттуда чипсы по одной штуке из хрустящего пакета. – А вы слышали анекдот про то, что Адам был советским человеком?

– Почему именно советским?

– Потому, что только хомо советикус может ходить с голой жопой, без денег и крыши над головой и совершенно серьёзно считать, что он находится в Раю.

– Ха-ха-ха!

Старик начинает нервничать: ему не нравится, что такой в общем-то серьёзный разговор повернул на волну анекдотов и прибауток. Он что-то доказывает мужчине с дипломатом, а я всё-таки нетактично засыпаю, и мне даже снится что-то религиозное. Я вообще всегда засыпаю, когда кто-то говорит о религии. Не понимаю разговоров о религии и ведущих эти разговоры людей, которые словно в чём-то сомневаются и таким способом гонят свои сомнения. Самый разумный разговор о религии и Боге – это молчание. Россияне в последнее время очень много говорят о своей вере, и в то же время не могут, а то и не пытаются осилить выполнение хотя бы одной заповеди Моисея.

Обидеть друга не желаю,
И не хочу его села,
Не нужно мне его вола,
На всё спокойно я взираю:
Ни дом его, ни скот, ни раб,
Не лестна мне вся благостыня.
Но ежели его рабыня
Прелестна… Господи! я слаб!
И ежели его подруга
Мила, как ангел во плоти, —
О Боже праведный! Прости…[15]

«Ах, Александр Сергеевич, милый, ну что же Вы нам ничего не сказали?..»

– Чего я вам ещё не сказал-то? – вдруг входит в вагон Пушкин и стремительно проносится по проходу в другой конец. – Уж, кажется, всё разжевал! Я не виноват, что вам хоть кричи в оба уха, а до вас всё одно ни черта не доходит, нелюбопытные ленивцы!

Что сказали, кому сказали?.. Ах, это кто-то в соседнем купе у меня за спиной слушает «ДДТ» через наушники, а по составу бегает кудрявый помощник машиниста со связкой ключей. До чего же клонит в сон! Скорей бы уж оказаться дома. Как хорошо дома, когда, закутавшись в одеяло или тёплый плед, можно наблюдать за метелью из окна…

– Да отстань ты от меня со своими инициациями пирамид! – протестует мужчина с дипломатом в адрес старика с «Интерпретациями мистерий». – Нет в людях никакой веры, нет! Одно притворство!

– Но послушайте…

– Не-хо-чу!