Читаем Саквояжники (CARPETBAGGERS) полностью

"I'm sorry, Irving," David said as they came out of the apartment house. "We didn't have much of a chance to talk.- Извини, Ирвинг, - сказал Дэвид, когда он, Остроносый и Роза вышли из дома на улицу. - У нас так и не нашлось времени поговорить.
Maybe we can make it tomorrow?"Может быть, перенесем разговор на завтра?
"We can talk right now," Irving said quietly. "I'm sure we can trust Rosa. Can't we, Doc?"- Мы можем поговорить прямо сейчас, - спокойно сказал Ирвинг. - Уверен, что доктору мы можем доверять, не так ли, мисс Роза?
Rosa made a gesture. "I can wait in the car," she said quickly.- Я могу подождать в машине, - предложила та.
David stopped her. "No, that's all right." He turned back to Irving. "I must have seemed stupid when you called yesterday. But Dan Pierce mostly handles our labor relations."- Да нет, все в порядке, - остановил ее Дэвид и повернулся к Ирвингу. - Я наверное выглядел глупцом, когда ты вчера позвонил, но трудовыми отношениями у нас занимается Дэн Пирс.
"That's O.K., Davy," Irving said. "I figured something like that."- Все нормально, Дэвид, я так и предполагал.
"Dan tells me we're looking down the throat of a strike. I suppose you know we can't afford one.- Дэн сказал, что нам грозит забастовка, надеюсь, ты понимаешь, что мы не можем допустить этого.
It'll bust us."Забастовка разорит нас.
"I know," Irving answered. "And I'm trying to help.- Знаю, - ответил Ирвинг, - и стараюсь помочь.
But I'm in a spot unless we can work out some kind of a deal."Но я ничего не смогу поделать, пока мы не заключим соглашение.
"What kind of a spot can you be in?- А почему вдруг создалась такая ситуация?
Nobody's pressing you to go out on strike.По-моему, нет причин для забастовки.
Your members are just getting over the effects of the depression layoffs."Сейчас как раз преодолеваются последствия увольнений периода депрессии.
"Yeah." Irving nodded. "They don't want to strike but the commies are moving in. And they're stirring up a lot of trouble about how the picture companies are keeping all the gravy for themselves. A lot of people are listening. They hear about the high salaries stars and executives get and it looks good to them. Why shouldn't they get a little of it?- Да, - кивнул Ирвинг, - работники студии не хотят бастовать, но их подталкивают к этому коммунисты, они трубят на каждом углу о больших заработках кинозвезд и администрации. И многие, слушая их, думают, почему бы и им не отхватить немного от этого пирога.
And the commies keep them stirred up."Коммунисты все время держат рабочих в напряжении.
"What about Bioff and Brown?"- А что насчет Бьефа и Брауна?
"They were pigs," Irving said contemptuously. "One side wasn't enough for them. They were trying to take it from both.- Они были свиньями, - жестко сказал Ирвинг. -Хотели иметь и там и тут.
That's why we dumped them."Поэтому мы и свалили их.
"You dumped them?" David asked skeptically. "I thought they got caught."- Вы свалили их? - недоверчиво спросил Дэвид. -А я думал, они сами попались.
Irving stared at him. "Where do you think the government got its documentation to build a case?- А откуда, ты думаешь, власти получили документы для возбуждения этого дела?
They didn't find it layin' around in the street."Не на улице же нашли.
Перейти на страницу:

Все книги серии Голливудская трилогия

Саквояжники (CARPETBAGGERS)
Саквояжники (CARPETBAGGERS)

«...А вслед за армией северян пришла другая армия. Эти люди приходили сотнями, хотя каждый их них путешествовал в одиночку. Приходили пешком, приезжали на мулах, верхом на лошадях, в скрипучих фургонах и красивых фаэтонах. Люди были самые разные по виду и национальности. Они носили темные костюмы, обычно покрытые дорожной пылью, широкополые шляпы, защищавшие их белые лица от жаркого, чужого солнца. За спинами у них через седла или на крышах фургонов обязательно были приторочены разноцветные сумки, сшитые из потрепанных, изодранных лоскутков покрывал, в которых помещались их пожитки. От этих сумок и пришло к ним название "саквояжники". И они брели по пыльным дорогам и улицам измученного Юга, плотно сжав рты, рыская повсюду глазами, оценивая и подсчитывая стоимость имущества, брошенного и погибшего в огне войны. Но не все из них были негодяями, так как вообще не все люди негодяи. Некоторые из них даже научились любить землю, которую они пришли грабить, осели на ней и превратились в уважаемых граждан...»

Гарольд Роббинс

Классическая проза ХX века

Похожие книги

Дублинцы
Дублинцы

Джеймс Джойс – великий ирландский писатель, классик и одновременно разрушитель классики с ее канонами, человек, которому более, чем кому-либо, обязаны своим рождением новые литературные школы и направления XX века. В историю мировой литературы он вошел как автор романа «Улисс», ставшего одной из величайших книг за всю историю литературы. В настоящем томе представлена вся проза писателя, предшествующая этому великому роману, в лучших на сегодняшний день переводах: сборник рассказов «Дублинцы», роман «Портрет художника в юности», а также так называемая «виртуальная» проза Джойса, ранние пробы пера будущего гения, не опубликованные при жизни произведения, таящие в себе семена грядущих шедевров. Книга станет прекрасным подарком для всех ценителей творчества Джеймса Джойса.

Джеймс Джойс

Классическая проза ХX века
Переизбранное
Переизбранное

Юз Алешковский (1929–2022) – русский писатель и поэт, автор популярных «лагерных» песен, которые не исполнялись на советской эстраде, тем не менее обрели известность в народе, их горячо любили и пели, даже не зная имени автора. Перу Алешковского принадлежат также такие произведения, как «Николай Николаевич», «Кенгуру», «Маскировка» и др., которые тоже снискали народную любовь, хотя на родине писателя большая часть их была издана лишь годы спустя после создания. По словам Иосифа Бродского, в лице Алешковского мы имеем дело с уникальным типом писателя «как инструмента языка», в русской литературе таких примеров немного: Николай Гоголь, Андрей Платонов, Михаил Зощенко… «Сентиментальная насыщенность доведена в нем до пределов издевательских, вымысел – до фантасмагорических», писал Бродский, это «подлинный орфик: поэт, полностью подчинивший себя языку и получивший от его щедрот в награду дар откровения и гомерического хохота».

Юз Алешковский

Классическая проза ХX века
Соглядатай
Соглядатай

Написанный в Берлине «Соглядатай» (1930) – одно из самых загадочных и остроумных русских произведений Владимира Набокова, в котором проявились все основные оригинальные черты зрелого стиля писателя. По одной из возможных трактовок, болезненно-самолюбивый герой этого метафизического детектива, оказавшись вне привычного круга вещей и обстоятельств, начинает воспринимать действительность и собственное «я» сквозь призму потустороннего опыта. Реальность больше не кажется незыблемой, возможно потому, что «все, что за смертью, есть в лучшем случае фальсификация, – как говорит герой набоковского рассказа "Terra Incognita", – наспех склеенное подобие жизни, меблированные комнаты небытия».Отобранные Набоковым двенадцать рассказов были написаны в 1930–1935 гг., они расположены в том порядке, который определил автор, исходя из соображений их внутренних связей и тематической или стилистической близости к «Соглядатаю».Настоящее издание воспроизводит состав авторского сборника, изданного в Париже в 1938 г.В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Владимир Владимирович Набоков

Классическая проза ХX века
Шкура
Шкура

Курцио Малапарте (Malaparte – антоним Bonaparte, букв. «злая доля») – псевдоним итальянского писателя и журналиста Курта Эриха Зукерта (1989–1957), неудобного классика итальянской литературы прошлого века.«Шкура» продолжает описание ужасов Второй мировой войны, начатое в романе «Капут» (1944). Если в первой части этой своеобразной дилогии речь шла о Восточном фронте, здесь действие происходит в самом конце войны в Неаполе, а место наступающих частей Вермахта заняли американские десантники. Впервые роман был издан в Париже в 1949 году на французском языке, после итальянского издания (1950) автора обвинили в антипатриотизме и безнравственности, а «Шкура» была внесена Ватиканом в индекс запрещенных книг. После экранизации романа Лилианой Кавани в 1981 году (Малапарте сыграл Марчелло Мастроянни), к автору стала возвращаться всемирная популярность. Вы держите в руках первое полное русское издание одного из забытых шедевров XX века.

Курцио Малапарте , Максим Олегович Неспящий , Олег Евгеньевич Абаев , Ольга Брюс , Юлия Волкодав

Фантастика / Классическая проза ХX века / Прочее / Фантастика: прочее / Современная проза