Читаем Саквояжники (CARPETBAGGERS) полностью

We've had a script around for five years that we haven't been able to find a lead for.У нас есть отличный сценарий, но уже пять лет мы не можем подобрать актрису на главную роль.
It was written for Rina Marlowe.Он был написан для Рины Марлоу.
I think you could do it."Но я думаю, что ты справилась бы с этой ролью.
"You're crazy!" She laughed. "Rina Marlowe was one of the most beautiful women on the screen.- Вы сошли с ума, - рассмеялась Дженни. - Рина Марлоу была на экране суперженщиной.
I couldn't hold a candle to her."Я и мизинца ее не стою.
He was suddenly serious. "There are things about you that remind me of her."- В тебе есть что-то, что напоминает мне ее, -сказал Морис серьезно.
"Could be," she said. "I hear she was pretty wild."- Я слышала, что она была сумасбродна. Так, может быть, это?
"That, too," he said, leaning toward her. "But that isn't what I'm talking about.- И это тоже, - сказал он, наклоняясь к Дженни, -но я имею в виду другое.
Come down to the studio tomorrow and I'll set up a screen test.Приходи завтра на студию, и мы устроим пробу.
If it doesn't work, we forget about it.Если не получится, сразу забудем об этом.
If it does - well, there's just one man's approval I need and you're good for two grand a week."Если же получится и тебя одобрит один человек, ты будешь получать две тысячи в неделю.
"Two grand?" She stared at him. "You're joking."- Две тысячи? - Дженни посмотрела с недоверием на Боннера. - Вы шутите?
He shook his head.Морис покачал головой.
"I don't joke about money."- Я никогда не шучу, если разговор идет о деньгах.
"Neither do I," she said seriously. "Who is this man whose approval you'd need?"- И я тоже, - серьезно сказала Дженни. - Кто тот человек, который должен одобрить пробу?
"Jonas Cord."- Джонас Корд.
"We might as well forget about it," she said.- Тогда лучше сразу забыть об этом.
"From all I heard around town from some of the girls, he's a real nut."Насколько я слышала от других девушек, он натуральный псих.
15.15.
Irving followed David into the living room as Rosa began to clear the dishes.Ирвинг прошел за Дэвидом в гостиную как раз в тот момент, когда Роза начала мыть посуду.
"I never saw her looking so good," he said, stretching out in a chair in front of the fire.- Никогда не видел ее такой хорошенькой, - сказал он, усаживаясь в кресло перед камином.
David nodded absently. "Yeah."- Да, - кивнул Дэвид.
Irving looked at him.Ирвинг посмотрел на него.
"You got something on your mind, Davy?"- Тебя что-то тревожит, Дэвид?
"The usual things," David said evasively.- Так, дела... - уклончиво ответил Дэвид.
"That ain't the way I hear it."- Может быть, это то, о чем я слышал?
Something in his voice made David tense.Что-то в голове приятеля насторожило Дэвида.
Перейти на страницу:

Все книги серии Голливудская трилогия

Саквояжники (CARPETBAGGERS)
Саквояжники (CARPETBAGGERS)

«...А вслед за армией северян пришла другая армия. Эти люди приходили сотнями, хотя каждый их них путешествовал в одиночку. Приходили пешком, приезжали на мулах, верхом на лошадях, в скрипучих фургонах и красивых фаэтонах. Люди были самые разные по виду и национальности. Они носили темные костюмы, обычно покрытые дорожной пылью, широкополые шляпы, защищавшие их белые лица от жаркого, чужого солнца. За спинами у них через седла или на крышах фургонов обязательно были приторочены разноцветные сумки, сшитые из потрепанных, изодранных лоскутков покрывал, в которых помещались их пожитки. От этих сумок и пришло к ним название "саквояжники". И они брели по пыльным дорогам и улицам измученного Юга, плотно сжав рты, рыская повсюду глазами, оценивая и подсчитывая стоимость имущества, брошенного и погибшего в огне войны. Но не все из них были негодяями, так как вообще не все люди негодяи. Некоторые из них даже научились любить землю, которую они пришли грабить, осели на ней и превратились в уважаемых граждан...»

Гарольд Роббинс

Классическая проза ХX века

Похожие книги

Дублинцы
Дублинцы

Джеймс Джойс – великий ирландский писатель, классик и одновременно разрушитель классики с ее канонами, человек, которому более, чем кому-либо, обязаны своим рождением новые литературные школы и направления XX века. В историю мировой литературы он вошел как автор романа «Улисс», ставшего одной из величайших книг за всю историю литературы. В настоящем томе представлена вся проза писателя, предшествующая этому великому роману, в лучших на сегодняшний день переводах: сборник рассказов «Дублинцы», роман «Портрет художника в юности», а также так называемая «виртуальная» проза Джойса, ранние пробы пера будущего гения, не опубликованные при жизни произведения, таящие в себе семена грядущих шедевров. Книга станет прекрасным подарком для всех ценителей творчества Джеймса Джойса.

Джеймс Джойс

Классическая проза ХX века
Переизбранное
Переизбранное

Юз Алешковский (1929–2022) – русский писатель и поэт, автор популярных «лагерных» песен, которые не исполнялись на советской эстраде, тем не менее обрели известность в народе, их горячо любили и пели, даже не зная имени автора. Перу Алешковского принадлежат также такие произведения, как «Николай Николаевич», «Кенгуру», «Маскировка» и др., которые тоже снискали народную любовь, хотя на родине писателя большая часть их была издана лишь годы спустя после создания. По словам Иосифа Бродского, в лице Алешковского мы имеем дело с уникальным типом писателя «как инструмента языка», в русской литературе таких примеров немного: Николай Гоголь, Андрей Платонов, Михаил Зощенко… «Сентиментальная насыщенность доведена в нем до пределов издевательских, вымысел – до фантасмагорических», писал Бродский, это «подлинный орфик: поэт, полностью подчинивший себя языку и получивший от его щедрот в награду дар откровения и гомерического хохота».

Юз Алешковский

Классическая проза ХX века
Соглядатай
Соглядатай

Написанный в Берлине «Соглядатай» (1930) – одно из самых загадочных и остроумных русских произведений Владимира Набокова, в котором проявились все основные оригинальные черты зрелого стиля писателя. По одной из возможных трактовок, болезненно-самолюбивый герой этого метафизического детектива, оказавшись вне привычного круга вещей и обстоятельств, начинает воспринимать действительность и собственное «я» сквозь призму потустороннего опыта. Реальность больше не кажется незыблемой, возможно потому, что «все, что за смертью, есть в лучшем случае фальсификация, – как говорит герой набоковского рассказа "Terra Incognita", – наспех склеенное подобие жизни, меблированные комнаты небытия».Отобранные Набоковым двенадцать рассказов были написаны в 1930–1935 гг., они расположены в том порядке, который определил автор, исходя из соображений их внутренних связей и тематической или стилистической близости к «Соглядатаю».Настоящее издание воспроизводит состав авторского сборника, изданного в Париже в 1938 г.В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Владимир Владимирович Набоков

Классическая проза ХX века
Шкура
Шкура

Курцио Малапарте (Malaparte – антоним Bonaparte, букв. «злая доля») – псевдоним итальянского писателя и журналиста Курта Эриха Зукерта (1989–1957), неудобного классика итальянской литературы прошлого века.«Шкура» продолжает описание ужасов Второй мировой войны, начатое в романе «Капут» (1944). Если в первой части этой своеобразной дилогии речь шла о Восточном фронте, здесь действие происходит в самом конце войны в Неаполе, а место наступающих частей Вермахта заняли американские десантники. Впервые роман был издан в Париже в 1949 году на французском языке, после итальянского издания (1950) автора обвинили в антипатриотизме и безнравственности, а «Шкура» была внесена Ватиканом в индекс запрещенных книг. После экранизации романа Лилианой Кавани в 1981 году (Малапарте сыграл Марчелло Мастроянни), к автору стала возвращаться всемирная популярность. Вы держите в руках первое полное русское издание одного из забытых шедевров XX века.

Курцио Малапарте , Максим Олегович Неспящий , Олег Евгеньевич Абаев , Ольга Брюс , Юлия Волкодав

Фантастика / Классическая проза ХX века / Прочее / Фантастика: прочее / Современная проза