Саквояжники (CARPETBAGGERS)

Jennie was sitting at her desk in the living room, writing checks for the monthly bills, when the door chime rang.	Дженни сидела за столом в гостиной и выписывала чеки по счетам, когда у входной двери раздался звонок.
She heard the Mexican woman waddle past her on the way to answer it. She frowned, looking down at the desk.	Она услышала, как мексиканка протопала к двери, нахмурилась и посмотрела на стол.
She'd been a fool, she thought bitterly, letting herself be talked into that screen test.	Сердясь на себя, Дженни подумала, что сваляла дурака, согласившись на эту кинопробу.
She should have known the John was only shooting his mouth off.	Надо было сообразить это сразу, как только Джон раскрыл свой рот.
Now they were laughing their heads off all over Hollywood.	А теперь над ней смеется весь Голливуд.
At least four other Johns had called her up, sarcastically congratulating her on her screen test.	По крайней мере, уже четыре Джона позвонили ей и с сарказмом поздравили с кинопробой.
They'd all seen it.	Они уже посмотрели ее.
She had known she wasn't an actress.	Дженни знала, что она не актриса.
Why the hell had she fallen for the gag? Just like every stage-struck kid that came out here.	Так какого черта она позволила вовлечь себя в эту авантюру?
But she thought she was too wise. She'd never fall into a trap like that.	Она считала себя умнее и верила, что никогда не вступит на этот путь.
Then she'd gone for it, just like all the others.	А вот оказывается вступила, как все остальные.
She should have known the moment she stood in front of the cameras that it wasn't for her.	Она должна была понять, стоя перед камерой, что это не для нее.
But she'd read the script.	Но она прочитала сценарий.
Mary Magdalene.	Мария Магдалина.
At first, she'd almost died laughing. No wonder Bonner had thought of her. It was type-casting of a high order.	Сначала она чуть не померла со смеха, совершенно не заботясь о том, что подумает о ней Боннер.
Then something of the story had got to her. She'd felt moved and shaken.	Но потом история тронула ее, что-то перевернулось в ней.
She'd lost herself in the part and there were times when she cried while the cameras were on her. And that was something she hadn't done since she was a little girl.	Временами она плакала перед направленной на нее камерой, а этого с ней не случалось уже с тех пор, когда она была маленькой девочкой.
No wonder they were laughing. She'd have laughed herself if it had been anyone else.	Ну и пусть смеются, она и сама бы посмеялась, если бы речь шла о ком-нибудь, другом.
The whore crying for the whore. She never should have listened.	Шлюха плакала о шлюхе.
The week had gone by and there hadn't been even a word from Bonner.	И вот прошла уже неделя, а от Боннера не было никаких известий.
The heavy footsteps of the Mexican woman sounded behind her. She looked around. The servant's beady eyes were inscrutable.	Позади послышались шаркающие шаги мексиканки, а затем прозвучал ее голос: