Читаем Саквояжники (CARPETBAGGERS) полностью

The others stood around, waiting.Остальные остались ждать.
"If we're to have a meetin'," someone said, "we gotta have an agenda. They don't have no meetin's without they have an agenda."- Если мы собираемся провести собрание, то надо определить повестку дня, - предложил один мужчина. - У них не бывает собраний без повестки дня.
"The agenda is, can the company lay us off like this," Tom said.- Повестка дня есть, - ответил Том. - Имеет ли право компания увольнять нас подобным образом.
They nodded agreement.Все согласно закивали.
"We got rights."- У нас есть права!
"This meetin' business is givin' me a awful thirst," another man said. "All this talkin' has dried out me throat somethin' terrible."- Эти собрания вызывают у меня жажду, -крикнул другой мужчина. - Разговоры ужасно сушат горло.
"Let's send out for a barrel of beer," a voice yelled from the back.- Пошлем кого-нибудь за пивом, - раздался голос из задних рядов.
There was real enthusiasm in the shout of agreement and a collection was quickly taken up.Предложение было принято с энтузиазмом, быстро организовали складчину.
Two men were dispatched on the errand and when they returned, the keg was mounted on a table at the back of the room.Двое мужчин выбрались из зала и по возвращении водрузили на стол, стоящий у стены, бочонок пива.
"Now," said one of them, waving his beer glass in front of him, "now we can get down to business!"- Ну вот, теперь можно и о делах поговорить, -сказал один из них, протягивая стакан.
The meeting hall was a bedlam of noise and confusion as more than a hundred men milled around, talking and shouting.В зале стоял невообразимый шум, собралось более ста человек. Все что-то говорили, кричали.
The first keg of beer had run out long ago. Two new ones rested on the table, pouring forth their refreshment.Первый бочонок пива уже давно кончился, но на столе стояло еще два.
Tom pounded on the table with the gavel he'd found in Riordan's desk.Том постучал по столу молоточком, который нашел в одном их ящиков у Риордана.
"The meeting will now come to order!" he shouted, for the fifth time in as many minutes.- Собрание объявляется открытым, - уже в пятый раз прокричал он.
He kept pounding on the table until he caught the attention of a few men down at the front.Продолжая стучать по столу молоточком, Том, наконец, привлек внимание людей, сидящих рядом.
"Quiet!" one of them bellowed. "Le's hear what good ol' Tom has to say."- Тихо! - закричали они. - Давайте послушаем, что скажет старина Том.
The noise subsided to a murmur, then all the men were watching him.Шум начал стихать, и все взоры постепенно обратились к нему.
Tom waited until it was as quiet as he thought it would get, then he cleared his throat nervously.Том подождал, пока в зале стало совсем тихо, и нервно покашлял, прочищая горло.
Перейти на страницу:

Все книги серии Голливудская трилогия

Саквояжники (CARPETBAGGERS)
Саквояжники (CARPETBAGGERS)

«...А вслед за армией северян пришла другая армия. Эти люди приходили сотнями, хотя каждый их них путешествовал в одиночку. Приходили пешком, приезжали на мулах, верхом на лошадях, в скрипучих фургонах и красивых фаэтонах. Люди были самые разные по виду и национальности. Они носили темные костюмы, обычно покрытые дорожной пылью, широкополые шляпы, защищавшие их белые лица от жаркого, чужого солнца. За спинами у них через седла или на крышах фургонов обязательно были приторочены разноцветные сумки, сшитые из потрепанных, изодранных лоскутков покрывал, в которых помещались их пожитки. От этих сумок и пришло к ним название "саквояжники". И они брели по пыльным дорогам и улицам измученного Юга, плотно сжав рты, рыская повсюду глазами, оценивая и подсчитывая стоимость имущества, брошенного и погибшего в огне войны. Но не все из них были негодяями, так как вообще не все люди негодяи. Некоторые из них даже научились любить землю, которую они пришли грабить, осели на ней и превратились в уважаемых граждан...»

Гарольд Роббинс

Классическая проза ХX века

Похожие книги

Дублинцы
Дублинцы

Джеймс Джойс – великий ирландский писатель, классик и одновременно разрушитель классики с ее канонами, человек, которому более, чем кому-либо, обязаны своим рождением новые литературные школы и направления XX века. В историю мировой литературы он вошел как автор романа «Улисс», ставшего одной из величайших книг за всю историю литературы. В настоящем томе представлена вся проза писателя, предшествующая этому великому роману, в лучших на сегодняшний день переводах: сборник рассказов «Дублинцы», роман «Портрет художника в юности», а также так называемая «виртуальная» проза Джойса, ранние пробы пера будущего гения, не опубликованные при жизни произведения, таящие в себе семена грядущих шедевров. Книга станет прекрасным подарком для всех ценителей творчества Джеймса Джойса.

Джеймс Джойс

Классическая проза ХX века
Переизбранное
Переизбранное

Юз Алешковский (1929–2022) – русский писатель и поэт, автор популярных «лагерных» песен, которые не исполнялись на советской эстраде, тем не менее обрели известность в народе, их горячо любили и пели, даже не зная имени автора. Перу Алешковского принадлежат также такие произведения, как «Николай Николаевич», «Кенгуру», «Маскировка» и др., которые тоже снискали народную любовь, хотя на родине писателя большая часть их была издана лишь годы спустя после создания. По словам Иосифа Бродского, в лице Алешковского мы имеем дело с уникальным типом писателя «как инструмента языка», в русской литературе таких примеров немного: Николай Гоголь, Андрей Платонов, Михаил Зощенко… «Сентиментальная насыщенность доведена в нем до пределов издевательских, вымысел – до фантасмагорических», писал Бродский, это «подлинный орфик: поэт, полностью подчинивший себя языку и получивший от его щедрот в награду дар откровения и гомерического хохота».

Юз Алешковский

Классическая проза ХX века
Соглядатай
Соглядатай

Написанный в Берлине «Соглядатай» (1930) – одно из самых загадочных и остроумных русских произведений Владимира Набокова, в котором проявились все основные оригинальные черты зрелого стиля писателя. По одной из возможных трактовок, болезненно-самолюбивый герой этого метафизического детектива, оказавшись вне привычного круга вещей и обстоятельств, начинает воспринимать действительность и собственное «я» сквозь призму потустороннего опыта. Реальность больше не кажется незыблемой, возможно потому, что «все, что за смертью, есть в лучшем случае фальсификация, – как говорит герой набоковского рассказа "Terra Incognita", – наспех склеенное подобие жизни, меблированные комнаты небытия».Отобранные Набоковым двенадцать рассказов были написаны в 1930–1935 гг., они расположены в том порядке, который определил автор, исходя из соображений их внутренних связей и тематической или стилистической близости к «Соглядатаю».Настоящее издание воспроизводит состав авторского сборника, изданного в Париже в 1938 г.В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Владимир Владимирович Набоков

Классическая проза ХX века
Шкура
Шкура

Курцио Малапарте (Malaparte – антоним Bonaparte, букв. «злая доля») – псевдоним итальянского писателя и журналиста Курта Эриха Зукерта (1989–1957), неудобного классика итальянской литературы прошлого века.«Шкура» продолжает описание ужасов Второй мировой войны, начатое в романе «Капут» (1944). Если в первой части этой своеобразной дилогии речь шла о Восточном фронте, здесь действие происходит в самом конце войны в Неаполе, а место наступающих частей Вермахта заняли американские десантники. Впервые роман был издан в Париже в 1949 году на французском языке, после итальянского издания (1950) автора обвинили в антипатриотизме и безнравственности, а «Шкура» была внесена Ватиканом в индекс запрещенных книг. После экранизации романа Лилианой Кавани в 1981 году (Малапарте сыграл Марчелло Мастроянни), к автору стала возвращаться всемирная популярность. Вы держите в руках первое полное русское издание одного из забытых шедевров XX века.

Курцио Малапарте , Максим Олегович Неспящий , Олег Евгеньевич Абаев , Ольга Брюс , Юлия Волкодав

Фантастика / Классическая проза ХX века / Прочее / Фантастика: прочее / Современная проза