Читаем Саквояжники (CARPETBAGGERS) полностью

The little man hadn't been crazy. He knew what he was talking about.Маленький человек не был сумасшедшим, он знал, о чем говорил.
I'd been the crazy one.Сумасшедшим был я.
It would take a miracle, I'd thought.Я был уверен, что произошло чудо.
Well, Strassmer and his friends had come into the desert and made one and now they were going home, their job done.Штрассмер и его друзья приехали в пустыню и сделали это чудо. Теперь они уезжают домой, их работа закончена.
What it was or how they did it I couldn't guess and didn't care.Меня совершенно не интересовало, что это была за работа и как они ее делали.
But deep inside me, I was sure that it had happened.Но я был глубоко уверен, что это произошло.
The miracle that would end the war.Чудо, которое положит конец войне.
2.2.
I got off the train at Reno, while Morrissey went on to Los Angeles.Я вышел из поезда в Рино, а Моррис поехал дальше в Лос-Анджелес.
There was no time to call Robair at the ranch, so I took a taxi to the factory.Не было времени звонить Роберу на ранчо, поэтому на фабрику я отправился на такси.
We barreled through the steel-wire gate, under the big sign that read CORD EXPLOSIVES, now more than a mile from the main plant.Мы проехали под вывеской "Корд Эксплоузивз" через стальные ворота, которые теперь на милю отстояли от основного здания фабрики.
The factory had expanded tremendously since the war. For that matter, so had all our companies.Во время войны фабрика стремительно разрослась, как, впрочем, и все другие наши предприятия.
It seemed that no matter what we did, there never was enough space.Казалось, что не имеет значения, чем мы занимаемся - нам всегда не хватало места.
I got out and paid the cabby and as he pulled away, I looked up at the familiar old building.Я расплатился с шофером, он уехал, а я стоял и смотрел на старое здание фабрики.
It was worn now, and looked dingy and obsolete compared with the new additions, but its roof was gleaming white and shining in the sun.Оно выглядело тусклым и обветшалым по сравнению с новыми корпусами, и одна лишь белоснежная крыша по-прежнему сверкала на солнце.
Somehow, I could never bring myself to move out of it when the other executives had moved their offices into the new administration building.У меня никогда и мысли не возникало перенести свой кабинет в новое здание, как это сделали другие члены администрации.
I dropped my cigarette on the walk and ground it into dust beneath my heel, then went into the building.Тщательно раздавив каблуком сигарету, я вошел в здание.
The smell was the same as it always was and the whispers that rose from the lips of the men and women working there were the same as I always heard when I passed byЗдесь пахло как всегда, и, как всегда, когда я проходил мимо рабочих, я услышал их шепот:
"El hijo.""Сынок".
The son.Сынок.
Перейти на страницу:

Все книги серии Голливудская трилогия

Саквояжники (CARPETBAGGERS)
Саквояжники (CARPETBAGGERS)

«...А вслед за армией северян пришла другая армия. Эти люди приходили сотнями, хотя каждый их них путешествовал в одиночку. Приходили пешком, приезжали на мулах, верхом на лошадях, в скрипучих фургонах и красивых фаэтонах. Люди были самые разные по виду и национальности. Они носили темные костюмы, обычно покрытые дорожной пылью, широкополые шляпы, защищавшие их белые лица от жаркого, чужого солнца. За спинами у них через седла или на крышах фургонов обязательно были приторочены разноцветные сумки, сшитые из потрепанных, изодранных лоскутков покрывал, в которых помещались их пожитки. От этих сумок и пришло к ним название "саквояжники". И они брели по пыльным дорогам и улицам измученного Юга, плотно сжав рты, рыская повсюду глазами, оценивая и подсчитывая стоимость имущества, брошенного и погибшего в огне войны. Но не все из них были негодяями, так как вообще не все люди негодяи. Некоторые из них даже научились любить землю, которую они пришли грабить, осели на ней и превратились в уважаемых граждан...»

Гарольд Роббинс

Классическая проза ХX века

Похожие книги

Дублинцы
Дублинцы

Джеймс Джойс – великий ирландский писатель, классик и одновременно разрушитель классики с ее канонами, человек, которому более, чем кому-либо, обязаны своим рождением новые литературные школы и направления XX века. В историю мировой литературы он вошел как автор романа «Улисс», ставшего одной из величайших книг за всю историю литературы. В настоящем томе представлена вся проза писателя, предшествующая этому великому роману, в лучших на сегодняшний день переводах: сборник рассказов «Дублинцы», роман «Портрет художника в юности», а также так называемая «виртуальная» проза Джойса, ранние пробы пера будущего гения, не опубликованные при жизни произведения, таящие в себе семена грядущих шедевров. Книга станет прекрасным подарком для всех ценителей творчества Джеймса Джойса.

Джеймс Джойс

Классическая проза ХX века
Переизбранное
Переизбранное

Юз Алешковский (1929–2022) – русский писатель и поэт, автор популярных «лагерных» песен, которые не исполнялись на советской эстраде, тем не менее обрели известность в народе, их горячо любили и пели, даже не зная имени автора. Перу Алешковского принадлежат также такие произведения, как «Николай Николаевич», «Кенгуру», «Маскировка» и др., которые тоже снискали народную любовь, хотя на родине писателя большая часть их была издана лишь годы спустя после создания. По словам Иосифа Бродского, в лице Алешковского мы имеем дело с уникальным типом писателя «как инструмента языка», в русской литературе таких примеров немного: Николай Гоголь, Андрей Платонов, Михаил Зощенко… «Сентиментальная насыщенность доведена в нем до пределов издевательских, вымысел – до фантасмагорических», писал Бродский, это «подлинный орфик: поэт, полностью подчинивший себя языку и получивший от его щедрот в награду дар откровения и гомерического хохота».

Юз Алешковский

Классическая проза ХX века
Соглядатай
Соглядатай

Написанный в Берлине «Соглядатай» (1930) – одно из самых загадочных и остроумных русских произведений Владимира Набокова, в котором проявились все основные оригинальные черты зрелого стиля писателя. По одной из возможных трактовок, болезненно-самолюбивый герой этого метафизического детектива, оказавшись вне привычного круга вещей и обстоятельств, начинает воспринимать действительность и собственное «я» сквозь призму потустороннего опыта. Реальность больше не кажется незыблемой, возможно потому, что «все, что за смертью, есть в лучшем случае фальсификация, – как говорит герой набоковского рассказа "Terra Incognita", – наспех склеенное подобие жизни, меблированные комнаты небытия».Отобранные Набоковым двенадцать рассказов были написаны в 1930–1935 гг., они расположены в том порядке, который определил автор, исходя из соображений их внутренних связей и тематической или стилистической близости к «Соглядатаю».Настоящее издание воспроизводит состав авторского сборника, изданного в Париже в 1938 г.В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Владимир Владимирович Набоков

Классическая проза ХX века
Шкура
Шкура

Курцио Малапарте (Malaparte – антоним Bonaparte, букв. «злая доля») – псевдоним итальянского писателя и журналиста Курта Эриха Зукерта (1989–1957), неудобного классика итальянской литературы прошлого века.«Шкура» продолжает описание ужасов Второй мировой войны, начатое в романе «Капут» (1944). Если в первой части этой своеобразной дилогии речь шла о Восточном фронте, здесь действие происходит в самом конце войны в Неаполе, а место наступающих частей Вермахта заняли американские десантники. Впервые роман был издан в Париже в 1949 году на французском языке, после итальянского издания (1950) автора обвинили в антипатриотизме и безнравственности, а «Шкура» была внесена Ватиканом в индекс запрещенных книг. После экранизации романа Лилианой Кавани в 1981 году (Малапарте сыграл Марчелло Мастроянни), к автору стала возвращаться всемирная популярность. Вы держите в руках первое полное русское издание одного из забытых шедевров XX века.

Курцио Малапарте , Максим Олегович Неспящий , Олег Евгеньевич Абаев , Ольга Брюс , Юлия Волкодав

Фантастика / Классическая проза ХX века / Прочее / Фантастика: прочее / Современная проза