Читаем Саквояжники (CARPETBAGGERS) полностью

"Yes, I'm a little busy." He was silent for a little while, listening to her. When he spoke again, he was smiling. "That's wonderful.- Да, я сейчас занят. - Некоторое время он молчал, слушая Монику, потом улыбнулся. - Чудесно.
When are you leaving?... Then I'll fly to New York when this job is finished.А когда ты уезжаешь?.. Тогда я как только закончу работу, вылечу в Нью-Йорк.
We'll have a celebration.Мы отметим это дело.
Give my love to Jo-Ann."Поцелуй за меня Джо-Энн.
He put down the telephone and came over to me. "That was Monica," he said, looking down at me.Он положил трубку и, подойдя ко мне, сказал: - Это Моника.
"I know."- Я знаю.
"She's leaving for New York this afternoon.- Она сегодня уезжает в Нью-Йорк.
S. J. Hardin just made her managing editor of Style and wants her back there right away."Хардин назначил ее главным редактором "Стиля" и велел немедленно быть на месте.
"That's nice," I said.- Очень хорошо, - сказал я.
"She's taking Jo-Ann back with her.- Джо-Энн она тоже берет с собой.
You haven't seen the kid for a long time now, have you?"Ты ведь уже давно не видел девочку, да?
"Not since the time you walked the two of them out of my apartment at the Drake in Chicago, five years ago."- Пять лет, с того момента, как ты увел их обеих из моего номера в Чикаго.
"You oughta see her. The kid's turning into a real beauty."- Ты должен повидать ее, она очень похорошела.
I stared up at him. Now I'd seen everything - Amos Winthrop playing proud grandpa.Я посмотрел на него - Эймос Уинтроп в роли любящего деда?..
"Man, you've really changed, haven't you?"- Эймос, а ты, похоже, изменился, не так ли?
"Sooner or later, a man has to wise up," Amos said, flushing embarrassedly. "You find out you did a lot of fool things to hurt the people you love and if you're not a prick altogether, you try to make up for them."- Человек рано или поздно прозревает, - смущенно сказал Эймос. - Начинает понимать, что совершил много глупостей и причинил много боли людям, которых любил. И если он не последний подлец, то ему надо попытаться исправить свои ошибки.
"I heard about that, too," I said sarcastically.- Я тоже слышал об этом, - саркастически заметил я.
I wasn't in the mood for any lectures from the old bastard, no matter how much he'd reformed. "They tell me that generally happens when you can't get it up any more."У меня не было настроения выслушивать нравоучения старого ублюдка, пусть даже и изменившегося. - Мне говорили, что обычно это происходит тогда, когда такой человек уже не в силах кого-нибудь трахнуть.
A trace of the old Amos came into his face. He was angry, I could see it.Старикан разозлился, и я узнал в нем прежнего Эймоса.
"I got a mind to tell you a couple of things."- Мне надо многое тебе сказать.
"Like what, Amos?"- Напри мер, Эймос?
Перейти на страницу:

Все книги серии Голливудская трилогия

Саквояжники (CARPETBAGGERS)
Саквояжники (CARPETBAGGERS)

«...А вслед за армией северян пришла другая армия. Эти люди приходили сотнями, хотя каждый их них путешествовал в одиночку. Приходили пешком, приезжали на мулах, верхом на лошадях, в скрипучих фургонах и красивых фаэтонах. Люди были самые разные по виду и национальности. Они носили темные костюмы, обычно покрытые дорожной пылью, широкополые шляпы, защищавшие их белые лица от жаркого, чужого солнца. За спинами у них через седла или на крышах фургонов обязательно были приторочены разноцветные сумки, сшитые из потрепанных, изодранных лоскутков покрывал, в которых помещались их пожитки. От этих сумок и пришло к ним название "саквояжники". И они брели по пыльным дорогам и улицам измученного Юга, плотно сжав рты, рыская повсюду глазами, оценивая и подсчитывая стоимость имущества, брошенного и погибшего в огне войны. Но не все из них были негодяями, так как вообще не все люди негодяи. Некоторые из них даже научились любить землю, которую они пришли грабить, осели на ней и превратились в уважаемых граждан...»

Гарольд Роббинс

Классическая проза ХX века

Похожие книги

Дублинцы
Дублинцы

Джеймс Джойс – великий ирландский писатель, классик и одновременно разрушитель классики с ее канонами, человек, которому более, чем кому-либо, обязаны своим рождением новые литературные школы и направления XX века. В историю мировой литературы он вошел как автор романа «Улисс», ставшего одной из величайших книг за всю историю литературы. В настоящем томе представлена вся проза писателя, предшествующая этому великому роману, в лучших на сегодняшний день переводах: сборник рассказов «Дублинцы», роман «Портрет художника в юности», а также так называемая «виртуальная» проза Джойса, ранние пробы пера будущего гения, не опубликованные при жизни произведения, таящие в себе семена грядущих шедевров. Книга станет прекрасным подарком для всех ценителей творчества Джеймса Джойса.

Джеймс Джойс

Классическая проза ХX века
Переизбранное
Переизбранное

Юз Алешковский (1929–2022) – русский писатель и поэт, автор популярных «лагерных» песен, которые не исполнялись на советской эстраде, тем не менее обрели известность в народе, их горячо любили и пели, даже не зная имени автора. Перу Алешковского принадлежат также такие произведения, как «Николай Николаевич», «Кенгуру», «Маскировка» и др., которые тоже снискали народную любовь, хотя на родине писателя большая часть их была издана лишь годы спустя после создания. По словам Иосифа Бродского, в лице Алешковского мы имеем дело с уникальным типом писателя «как инструмента языка», в русской литературе таких примеров немного: Николай Гоголь, Андрей Платонов, Михаил Зощенко… «Сентиментальная насыщенность доведена в нем до пределов издевательских, вымысел – до фантасмагорических», писал Бродский, это «подлинный орфик: поэт, полностью подчинивший себя языку и получивший от его щедрот в награду дар откровения и гомерического хохота».

Юз Алешковский

Классическая проза ХX века
Соглядатай
Соглядатай

Написанный в Берлине «Соглядатай» (1930) – одно из самых загадочных и остроумных русских произведений Владимира Набокова, в котором проявились все основные оригинальные черты зрелого стиля писателя. По одной из возможных трактовок, болезненно-самолюбивый герой этого метафизического детектива, оказавшись вне привычного круга вещей и обстоятельств, начинает воспринимать действительность и собственное «я» сквозь призму потустороннего опыта. Реальность больше не кажется незыблемой, возможно потому, что «все, что за смертью, есть в лучшем случае фальсификация, – как говорит герой набоковского рассказа "Terra Incognita", – наспех склеенное подобие жизни, меблированные комнаты небытия».Отобранные Набоковым двенадцать рассказов были написаны в 1930–1935 гг., они расположены в том порядке, который определил автор, исходя из соображений их внутренних связей и тематической или стилистической близости к «Соглядатаю».Настоящее издание воспроизводит состав авторского сборника, изданного в Париже в 1938 г.В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Владимир Владимирович Набоков

Классическая проза ХX века
Шкура
Шкура

Курцио Малапарте (Malaparte – антоним Bonaparte, букв. «злая доля») – псевдоним итальянского писателя и журналиста Курта Эриха Зукерта (1989–1957), неудобного классика итальянской литературы прошлого века.«Шкура» продолжает описание ужасов Второй мировой войны, начатое в романе «Капут» (1944). Если в первой части этой своеобразной дилогии речь шла о Восточном фронте, здесь действие происходит в самом конце войны в Неаполе, а место наступающих частей Вермахта заняли американские десантники. Впервые роман был издан в Париже в 1949 году на французском языке, после итальянского издания (1950) автора обвинили в антипатриотизме и безнравственности, а «Шкура» была внесена Ватиканом в индекс запрещенных книг. После экранизации романа Лилианой Кавани в 1981 году (Малапарте сыграл Марчелло Мастроянни), к автору стала возвращаться всемирная популярность. Вы держите в руках первое полное русское издание одного из забытых шедевров XX века.

Курцио Малапарте , Максим Олегович Неспящий , Олег Евгеньевич Абаев , Ольга Брюс , Юлия Волкодав

Фантастика / Классическая проза ХX века / Прочее / Фантастика: прочее / Современная проза