Самая главная тайна

Валька чуть-чуть улыбнулся. Ах, Магда! Ну кто же не читал такую книжку! Валька прочитал еще года три назад.

— Обязательно прочитай, Валечка! — сказала Магда. — Получишь большое удовольствие. И еще есть одна интересная книжка: «Гулливер у лилипутов». Лилипуты — это маленькие люди, а Гулливер великан. Очень занимательно написано! И потом вот еще одна — «Конек-горбунок». Правда, написана стихами, но все равно не замечаешь. Сказка.

Валька кивнул. Ему не хотелось говорить, что он давно уже не читает детские книжки. Да и не об этом он пришел разговаривать.

— Магда, — сказал Валька, — я хочу у вас спросить... вы что-нибудь знаете о надписи?

— Вон ты о чем. — Магда помолчала немного. — А что тебя интересует?

— Все.

— Ты ничего не знаешь?

— Ничего.

— Твоя мама должна была бы тебе рассказать.

— Она ни о чем не говорила. Я вас очень прошу, Магда, расскажите мне все поподробнее!

— Все подробности знают только два человека: пан полковник да историк.

— Какой историк?

— Пан Трембач. Он о партизанах книжку написал. И он же надпись в подземельях открыл. У полковника эта книжка есть. Попроси у него.

— Я обязательно попрошу, Магда. Но вы мне расскажите о надписи. Вы ее видели?

— Нет, что ты! Кто же меня пустит в подземелье. Туда один Трембач ходит.

— А подземелье в крепости?

— Да, под центральной башней. Там тюрьма у немцев была.

— А почему же сразу после войны надпись не заметили?

— Некому было, Валечка, — вздохнув, сказала Магда. — Тут такое творилось, что крепость за версту обходили. Но потом появился пан историк и стал обследовать. Он все подземелья облазил.

— Оно большое?

— Говорят, что нет. Только под центральной башней и осталось, а остальное обрушилось. Здесь ведь и после войны бои с фашистскими бандитами шли.

— Знаю, — сказал Валька.

— У них там штаб был. Они его взорвали. Что тебе еще интересно?

— Магда, — сказал Валька, — меня все до капельки интересует, потому что Петр Проскуряков был моим отчимом!

Признание вырвалось у Вальки невольно, но он не пожалел об этом. Магде он доверял и ничего скрывать от нее не хотел.

— Знаю, — сказала Магда и погладила Вальку по голове, словно он был совсем маленький. — Мне об этом Герман Тарасович сказал. Дементий Александрович от него ничего не скрывает. Да я и сама догадывалась. — Магда помолчала и спросила: — Хороший был человек Проскуряков?

— Для меня был хороший. Но он же враг, — ответил Валька.

— Я видела твоего отчима, Валя. Он моей матери жизнь спас. И я об этом никогда не забуду. Пану историку я сказала, что Проскуряков для спасения людей жизнью своей рисковал. Он пожаловался полковнику... — Магда замолчала.

— Петр Проскуряков мне тоже ничего плохого не сделал, а только хорошее, — прошептал Валька. — Он любил мою мать. Но ведь если враг, то необязательно жестокий ко всем. И у врагов есть свои семьи, дети... Враги тоже люди, но они все-таки враги, Магда.

— Кто его знает, Валечка, — помолчав, сказала Магда. — Может быть, ты еще что-нибудь хочешь спросить?

Валька на минуту задумался.

— А та надпись была без подписи?

— Нет, почему же. Ее Марчук написал. И подписался.

— А кто он такой, Марчук?

— Партизан. Он в камере смертников у немцев сидел. Его расстреляли, но он выжил. Тут как раз и красные пришли.

— А потом?

— Что потом?

— Почему же он сразу не сказал о предательстве?

— Говорят, что его Проскуряков уничтожил. У пана историка написано, что Проскуряков сделал все, чтобы скрыть предательство. Он был в то время командиром отряда. У пана историка все это написано. Ты прочти, Валя, эту книжку.

Двойной экзамен

Вечером Валька сел писать письма своим старым товарищам, с которыми он дружил в городе на реке Каме. Провожая Вальку, они просили сообщить, какая жизнь идет на юге, весело ли живется там ребятам и вообще интересны ли дальние края. Валька и хотел написать друзьям, что жизнь здесь веселая и интересная, а края просто замечательные. Но, поприветствовав друзей, как это принято в письмах, он отодвинул ручку и задумался.

Надпись в подземелье... Предательство Проскурякова... Какой-то историк, которого Магда по привычке называет паном... Партизан Марчук, погубленный Проскуряковым... Отряд юных мельниковцев во главе с Петькой Птицей... Разве обо всем этом можно было написать в одном письме?

Валька понял, в каком трудном положении он оказался. Про озеро, про замок, про бывшее помещичье имение «Стрелы»... О Магде, о Германе Тарасовиче, о полковнике Скорняке, который освободил Вальку от школьных испытаний... Об этом писать, писать и писать надо целый день с утра и до вечера. Друзья прочтут, станут задавать вопросы. А Валька и сам хотел бы знать ответы на кое-какие вопросы. И он подумал, что ему еще рано писать письмо друзьям из города на реке Каме. Да им сейчас и не до писем: испытания на носу. Вот когда они закончатся, испытания...