Самая главная тайна

Валька сидел за столом спиной к окну, глядел на бумагу и думал о своей новой жизни. Он не знал, сколько прошло времени — полчаса или целый час. И неизвестно, долго ли он просидел бы вот так, если бы его не заставил вздрогнуть легкий свист за окном. Валька обернулся и увидел Петьку Птицу. Петька сидел на подоконнике и улыбался как ни в чем не бывало.

— Привет, — сказал он и подмигнул Вальке.

— Ты как сюда попал? — удивился Валька.

— Пустяки, — ответил Петька. — Собаки нет, а если собаки нет, я проберусь куда угодно. У меня ноги, как у кота. Бесшумные.

И Петька поставил на подоконник свои бесшумные и, надо сказать, грязные ноги.

— Заходи, — предложил Валька. — Чего же сидишь?..

— Нет, — ответил Петька, — у меня здесь обзор хороший. От хорошего обзора нельзя отказываться. Никто врасплох не застанет.

— Но кого же тебе здесь бояться?

— Хотя бы твоей Магды. Мы ей войну объявили. Она меня не пожалеет, если поймает.

— Послушай, Петька, — укоризненно сказал Валька, подходя к своему новому знакомому. — Вы что, с ума посходили? Советским женщинам войну объявляете.

— Да нет, в уме мы, — нахмурился Петька. — В здравом, как говорится, рассудке. Какая же она советская женщина? Она — графское отродье. Отец ее — здешний граф, бывший угнетатель. Это мы точно знаем.

— Но ведь она же категорически отрицает.

— Конечно! — ухмыльнулся Петька. — Кто же признавать будет? Ты бы признал, если бы отец твой графом был?

— Признал бы, — сказал Валька. — Я признался в школе, что Проскуряков был моим отчимом. Правда, не сразу признался...

— Проскуряков был твой отчим? Вот это да! — воскликнул Петька.

— Был отчимом, — угрюмо подтвердил Валька. — Но я на Красной площади поклялся всю жизнь бороться против врагов народа. И сдержу эту клятву!

— Прямо на Красной площади? — после молчания спросил Петька.

— Да, возле Мавзолея.

— Эх, мне бы туда попасть!

— Попадешь, если захочешь, — сказал Валька. — Главное — захотеть.

— Ладно, — согласился Петька, — постараемся.

Он посмотрел на Вальку и добавил:

— А ты все сделаешь, что захочешь?

— Постараюсь, — ответил Валька.

— Так вот, — сказал Петька, — постарайся завтра в десять утра быть на том же месте, где я тебя заарканил. Хоть по мосту иди, хоть вплавь по озеру. Нам все равно. В десять мы тебя ждем.

— А зачем?

— Узнаешь. Но это еще не все. Сегодня ночью мы собьем замок, который приказал повесить твой новый отчим.

— Ну, вам попадет.

— Посмотрим. Это и от тебя зависит, — многозначительно сказал Петька. — В двенадцать ночи замок будет сбит. Тебе все ясно?

— Все.

Наступило молчание. Петька не уходил, словно ждал чего-то. Валька тоже ждал, что Петька еще скажет. Но Петька помалкивал, и Валька спросил у него:

— Ты в каком учишься?

— Шестой заканчиваю.

— А чего же к испытаниям не готовишься?

— Чего же к ним готовиться, я все знаю, — ответил Петька. — У меня способности к учебе: раз услышу — и все помню. Вот Фома — тому надо готовиться. Но на тройки и он сдаст. Все равно в седьмой переведут. Учителям невыгодно, когда учеников на второй год оставляют.

— А меня освободили от экзаменов, — сообщил Валька. — Из-за переезда.

— Везет! — сказал Петька. Он посмотрел в сад. — Тогда бывай...

Петька спрыгнул вниз и исчез в саду.

Он вовремя успел скрыться: из-за угла появилась Магда. Она кивнула Вальке и тоже ушла, ничего не заметив.

А Валька еще долго сидел на подоконнике.

Чего добивался Петька, сообщая, что в двенадцать ночи ребята собьют замок? Наверное, он хотел проверить Вальку. Петька думал: скажет Валька Дементию Александровичу или нет? Валька это понял. И даже обиделся на Петьку Птицу. За кого Петька его принимает!

«Глупые ребята! — подумал Валька. — Думают, что я не разгадаю их хитрость!»

Дементий Александрович в тот вечер был почему-то не в духе. Он сказал, что завтра не сможет поехать на остров. Он свозит Вальку как-нибудь в конце недели. На этом разговор и оборвался.

Расстроенный Валька вышел в сад. У Магды во флигеле горел свет. Валька подошел к окошку.

— Что, Валя? — участливо спросила Магда. — Что ты такой? Может, нездоров?

Самый распространенный вопрос взрослых. У человека, может, неудача, неприятность, а они — нездоров, нездоров!..

— Что же ты молчишь? — Магда высунулась в окно, ощупала Валькин лоб.

Валька отшатнулся.

— Научите меня плавать, Магда! — сказал он. — Мне надо завтра переплыть озеро.

— Ты хочешь опять в крепость? — после молчания спросила Магда. — Но тебе от мамаши не влетит?

— Конечно, не влетит. Я же не полезу в подземелье. Но в десять часов я должен быть на острове.

Магда подумала и сказала:

— Ты будешь там в десять часов, Валя. А сейчас иди спать и ни о чем не тревожься. Завтра в половине десятого приходи на берег. Я отвезу тебя на лодке.

— Да? А вам тоже... не влетит?

— Тсс... Иди. Спи спокойно.

Но спокойно уснуть Валька, конечно, не смог. Он долго ворочался с боку на бок на своей мягкой постели.