Самая главная тайна

Валька немного опомнился (до этого он чувствовал себя, по его словам, замороженным), когда кожаный шофер бросился наутек по коридору. Валька видел, как мелькнула его спина, освещенная фонарем Марчука. Эту спину, несомненно, увидел и Петька Птица. Именно тогда он и совершил то, что спасло, может быть, несколько жизней. На первый взгляд, это было совершенно безрассудно и напрасно. Петька кинулся к своему аркану и, не раздумывая, не целясь, метнул веревку вслед убегающему. Он, конечно, не попал. Ему некогда было распутывать веревку. Она летела бесформенным клубком. Но, упав на пол, она одним концом хлестнула кожаного шофера по ногам. Он споткнулся, запутался и грохнулся на пол, выронив оружие. Марчук догнал беглеца и ударил рукояткой своего пистолета по затылку. А в это время Петька Птица завладел оружием врага.

— Ну, герой, герой, — сказал Марчук, тяжело дыша. — Но все равно выпороть бы надо!

Тоннель коридора наполнился грохотом сапог. Со стороны железной лестницы, ведущей в верхние этажи, приближались люди в военной форме, в фуражках со звездами. Свет многочисленных фонарей залил площадку. Стало видно, как днем при ярком солнце. В глаза бросилось скорчившееся тело у стены. Из-под него натекла густая, как краска, багровая лужа. Валька увидел оскал золотых зубов. У него закружилась голова, что-то подступило к горлу.

— Один мертв, второго взяли живым, товарищ майор, — сквозь звон в ушах услыхал Валька голос Марчука. — А это те самые ребята, о которых я вам докладывал. Петр Птица, вот он, герой. А этот — Валя Мельников. Тезка, что с тобой?

— Голова что-то... и ноги... подгибаются, — прошептал Валька.

Запах свежей крови бил в нос, голова кружилась.

— Ты не ранен? — подбежал к нему Марчук.

— Нет, я не ранен. Это пройдет...

— Ах вы, ребята! — осуждающе покачал головой Марчук. — Я же вам говорил, мы же уславливались!

В это время Петька Птица все еще стоял с пистолетом в руке. К нему подошел один из военных, старший по званию. Петька протянул ему пистолет.

— «Парабеллум 33», — сказал военный. — Эсэсовская штучка. — Он повернулся к кожаному шоферу. — Как говорится, видно птицу по полету! — Затем распорядился: — Вывести арестованного. Тело убрать. Всех посторонних удалить. Подвалы опечатать.

— Вот и конец всем приключениям, — обнимая Вальку, сказал Марчук. — Здесь нам делать больше нечего, Петр Иваныч, — обратился он к Петьке, — прошу вас, дорогой, нам с товарищами военными не по пути: они выйдут в парадную дверь, мы — привычным черным ходом. Возражений, я надеюсь, нет?

— Какие могут быть возражения... Я вот только заберу свое лассо.

— За это лассо, — подчеркнул Марчук, — спасибо. Ловко у тебя это вышло, ковбой! Но чубы вам надрать все равно придется. Не солдаты вы, хлопцы, нет, пока еще не солдаты!

— Мы исправимся, — сгорая от стыда, пробормотал Валька. Упрек Марчука был справедливым. Виноваты они с Петькой, ох, как виноваты!

— Надеюсь, — отозвался Марчук. — Ничего другого вам не остается. Ну, вперед, водолазы!

И Марчук, пропустив мальчиков вперед, закрыл за собой тяжелую железную дверь.

— Теперь здесь обойдутся без нас, — добавил он.

— Я вам хотел сказать, — начал Петька Птица, видимо, после короткого колебания. — Я хотел сказать... ведь в том колодце мне воды по колено.

— Да не может быть! — насмешливо отозвался Марчук. — Ты что же думаешь, я об этом не знал? Вот тебе и раз. За кого же ты меня принимаешь, Петр Иваныч?

— Понятно, за кого...

Больше Петька Птица не произнес ни слова, и Валька понял, что его дружок тоже сгорает от стыда.

Компенсация

«Вот и конец всем приключениям», — звучал в ушах у Вальки чуть насмешливый голос Марчука. Валька сидел в лодке и, не говоря ни слова, одевался.

А рядом с ним одевался Петька. Он тоже молчал. Брови у него были насупленные, лицо полуобиженное.

Валька понимал, что творится в душе у дружка. Виноват был Петька, да еще как виноват! Не послушался Марчука, решил, что и сам откроет тайник... И вот чем все закончилось!

Только зачем особенно горевать? Ведь закончилось-то все хорошо! Благополучно, в общем, закончилось. А могло быть гораздо хуже. Страшно и подумать, что могло бы случиться!

Мурашки бежали по спине у Вальки. И уже не голос Марчука звучал у него в ушах — гремели выстрелы. Впервые в своей жизни Валька побывал в бою! И эта мысль только сейчас дошла до его сознания. Страшно стало Вальке, но он не подавал вида. Сидел, молчал...

Пять минут назад, когда они выбрались из подземелья, Валька спросил Марчука, скоро ли они встретятся. Марчук пообещал прийти в самое ближайшее время, может быть, даже сегодня.

— А Магда... она тоже появится? — с затаенной надеждой спросил Валька.

— Какие могут быть сомнения?.. — улыбнулся Марчук.

Затем он погасил улыбку и, положив руку на Валькино плечо, тихо проговорил:

— Приготовься, Валя, к неприятному известию: твой отчим...

— Я знаю, — резко отозвался Валька.

— Ну что ж, тезка, успокой маму. Ей будет трудно.

Валька кивнул.

— Ну, теперь по домам, ребята. Чубы драть вам не хочется, я сегодня добрый. До встречи!