Самое необходимое

— Скажи, чтобы он действовал с предельной осторожностью. Скажи, что Хью нужно допросить в связи с гибелью Нетти Кобб и Уилмы Джерзик. Остальное он должен вписать в бланки сам.

— Ох! — В возгласе Шейлы прозвучали и ужас, и возбуждение.

— Я сейчас отправляюсь в автопарк. Надеюсь застать Хью там. Конец связи.

Засовывая микрофон в гнездо (ему казалось, он не выпускал его из рук целый год — не меньше), он подумал: если бы ты сказал Полли то, что секунду назад сообщил Шейле, ситуация, в которой ты очутился, могла бы стать чуть менее поганой.

А может, и нет — как он мог сказать наверняка, если даже не знал, что это была за ситуация? Полли обвинила его в разнюхивании чего-то и... в том, что он сует нос не в свои дела. Это обвинение скрывало под собой большую территорию, причем всю — окутанную мраком неизвестности. Было тут и еще кое-что. Передать диспетчеру приказ о поиске-и-задержании — часть того, что зовется его работой. Равно как и обеспечить, чтобы твои подчиненные знали, что тот, кого они должны задержать, может быть опасен. Выдавать же такую информацию своей подружке по открытой телефонной линии — совершенно другое дело. Он поступил правильно и прекрасно это знал.

Однако боль в его сердце не стихала, и он снова попытался сосредоточиться на предстоящем деле — разыскать Хью Приста, привезти его в контору, предоставить ему распроклятого адвоката, если он потребует такового, а потом расспросить, зачем он воткнул штопор в песика Нетти — Рейдера.

На какое-то мгновение это сработало, но, когда он включил двигатель фургона и тронулся с места, лицо Полли, а не Хью по-прежнему стояло у него перед глазами.

Глава 17

1

Приблизительно в то самое время, когда Алан ехал через весь город, чтобы арестовать Хью Приста, Генри Бюфорт стоял на подъездной дорожке у дома и смотрел на свой «тандерберд». В руке он сжимал записку, которую нашел под стеклоочистителем. Шины этот говенный ублюдок поуродовал здорово, но шины можно заменить. А вот царапина вдоль правого бока была для Генри как гвоздь в заднице. Он снова взглянул на записку и прочел ее вслух:

— «Никогда не смей выставлять меня и отбирать ключи от моей машины, ты, чертов лягушатник!»

Кого он недавно выставлял вон из бара? О, самую разношерстную публику. Вечера, когда ему не приходилось выставлять кого-то, выдавались крайне редко. Но выставить и оставить ключи висящими на доске за стойкой? За последнее время такое случилось лишь один раз.

Лишь один.

— Твою мать, — произнес владелец «Пьяного тигра» мягким, задумчивым голосом. — Так ты совсем спятил, ублюдок полоумный.

Он хотел было уже зайти обратно в дом и достать свой дробовик, но потом ему в голову пришло кое-что получше. «Тигр» находился совсем рядом, а там под стойкой бара он держал весьма необычную коробку. В ней лежал двуствольный «винчестер» со спиленными стволами — обрез. Он завел его с той самой поры, как этот придурок, Эйс Меррилл, попытался грабануть его несколько лет назад. Хранить такое оружие было незаконно, но Генри хранил его, хотя никогда им не пользовался.

Но сегодня, подумал Генри, пожалуй, он может пустить его в ход.

Он дотронулся до омерзительной царапины, которую Хью прочертил на боку его «тандерберда», а потом смял записку и отшвырнул ее прочь. Билли Таппер сейчас уже должен быть в «Тигре» — подметать пол и вытирать пыль. Генри возьмет обрез и одолжит у Билли «понтиак» — похоже, ему предстоит слегка поохотиться.

Генри пнул ногой скомканную в шарик записку, и та отлетела в траву.

— У тебя снова случился припадок слабоумия, Хью, но после сегодняшнего это больше не повторится — я тебе гарантирую. — Он в последний раз дотронулся до царапины. Никогда за всю свою жизнь он так не злился. — Это я тебе, мать твою, обеспечу.

Генри быстро зашагал по дороге к «Пьяному тигру».

2

Раздирая на куски спальню Джорджа Т. Нелсона, Фрэнк Джуэтт нашел под матрасом двуспальной кровати полунции кокаина. Он спустил порошок в унитаз и, глядя, как тот исчезает в отверстии, неожиданно ощутил спазм в желудке. Он начал было расстегивать штаны, но потом вместо того, чтобы спустить их здесь, вернулся в разгромленную спальню. Фрэнк отдавал себе отчет в том, что совершенно спятил, но его это больше не волновало. Сумасшедшим не нужно думать о будущем. Для сумасшедших будущее почти не имеет значения.

Одним из немногих нетронутых предметов в спальне была картина на стене. Портрет пожилой дамы. Она висела в дорогой золоченой раме, и это навело Фрэнка на мысль, что на картине изображена мать Джорджа Т. Нелсона. Живот его снова свела судорога Фрэнк снял картину со стены и положил на пол. Потом спустил штаны, уселся на корточки точно над картиной и справил естественную надобность.

Это явилось высшей точкой того, что пока было очень плохим днем.

3