Самое ужасное путешествие

Конечно, наивно было предполагать, что мы пройдем ветреные места близ Углового лагеря, не угодив в непогоду. Выметенная штормом поверхность здесь улучшилась, пони легко везли свою тяжелую кладь, но на следующей стоянке мы заметили, что небосвод на юго-востоке заволакивается тучами, и почти тут же потянул ветер. Поспешно построили защитные стенки для лошадей,[104] а к концу ужина ветер уже задувал с силой в 5 баллов (утро 6 ноября, лагерь 4). Весь день продолжалась умеренная метель, но ночью ветер ужесточился до 8 баллов, снегопад также усилился. В такую погоду идти невозможно. К утру пурга чуть стихла, пришли Мирз и Дмитрий с двумя собачьими упряжками и поставили палатку за нашей. Это соответствовало намеченной схеме движения, по которой собаки выходят позднее нас, но нагоняют, так как передвигаются быстрее лошадей. «Пурга и поземка вынуждали нас снова и снова выкапывать из сугробов лошадей и делать им убежище от ветра. Воздвигнутые нами стенки служили надежной защитой, но сани, подпиравшие их по бокам, на концах были полностью погребены под сугробами, а палатку, стоявшую у наветренной стороны укрытия, сотрясал отражаемый им ветер и заносил снегом выше входа. После полудня снегопад прекратился, но поземка продолжала мести. Снэтчер разнес копытами часть защитной стенки перед собой, Джию тоже лягался больше обычного. Все пони имели довольно жалкий вид: несмотря на защиту, они с ног до головы были покрыты заледеневшим снегом, и сорвать его удавалось лишь с большим трудом»[2 3].

К вечеру поземка окончательно утихомирилась, но ветер, достигавший силы 4 балла, продолжал налетать с досадным упорством. Тем не менее в полночь партия Аткинсона вышла в путь. И вот почему: «Пока что скала Касл еще хорошо просматривается, но на следующем переходе ее закроет северная оконечность острова Уайт – и тогда прощайте надолго, все знакомые наземные ориентиры»[23].

В последующие сутки (8–9 ноября) «выступили в полночь, шли очень хорошо. В такую погоду санный поход доставляет истинное удовольствие. Горы Дисковери и Морнинг, к которым мы постепенно приближаемся, красиво выделяются в общей горной панораме. Мы уже недалеко от северной оконечности мыса Блафф. Утром в лагере собрались все партии; это напоминало собачью свадьбу, и Джию убежал!»[17]

Зато следующий переход протекал в совершенно иных условиях. Дул ветер силой 5–6 баллов, шел снег. «Поверхность местами очень скользкая, а там, где она твердая, на застругах, непрестанно кто-нибудь падает или спотыкается. В воздухе разлита муть, видно так мало, что кажется, будто идешь сквозь облако, хотя снегопад слабый. Мыс Блафф полностью закрылся, усилились признаки, обычно предвещающие пургу.

На привале для ленча партия Скотта перепаковалась и последовала за нами. Часа через полтора мы догнали Аткинсона, поставившего лагерь, и не без радости последовали его примеру, так как все время приходилось не только преодолевать сопротивление встречного южного ветра, но и сильно напрягать зрение, стараясь рассмотреть следы на снегу»[23]. За весь день прошли немного больше 12 километров.