Самое ужасное путешествие

В тот же день группа Аткинсона возвратилась на Эскер; с волнением ожидали они утренних сумерек, чтобы посмотреть, в каком состоянии молодой лед, по которому они шли сюда. К их радости, от него еще кое-что уцелело, и они пустились в путь, чтобы преодолеть 6 километров, отделявшие их от старого льда. Три километра они пробежали под парусом, но дальше пришлось тащить сани на себе, все время опасаясь, как бы впереди не оказалась открытая вода, ведь недаром где-то вдалеке маячили фигуры императорских пингвинов. Но они прошли благополучно, сделав за день 16 километров. В понедельник 22 апреля «утром мело, поэтому вышли поздно, курс взяли на оконечность Пинэклд-Айс. Наша маленькая бухточка полностью освободилась ото льда. К счастью, Пинэклд-Айс был окаймлен своего рода припаем, по нему-то и брели еще 11 километров и таким образом прошли этот участок»[29].

Вторник, 23 апреля. «Аткинсон со своими людьми появился около 7 часов вечера; весь день, в очень плохую погоду, они тащили сани за собой. Они в таком состоянии, в каком бывает партия после очень холодного весеннего похода: одежда и спальные мешки насквозь мокрые, свитера, вкладыши в спальники и прочее полны снега. Аткинсон выглядит совершенно разбитым – щеки впали, шея исхудала. У Райта тоже измученный вид, видно, что все недосыпали. Поход был очень трудным и опасным, слава Богу, что они уже дома и все обошлось без происшествий: морской лед постоянно сходит в тех местах, где они побывали, никогда нельзя знать, не окажешься ли отрезанным от берега. Даже при ледяном покрове толщиной свыше полуметра, даже при отсутствии ветра все время открываются большие разводья. Но, мне кажется, и при наличии прочного льда они не могли бы идти много дней подряд»[17].

В тот же день солнце появилось в последний раз, перед тем как исчезнуть на четыре месяца.

Двадцать восьмого апреля мы проснулись при вполне приличной погоде, и Райт, Кэохэйн и Гран еще до 10 утра вышли на мыс Эванс. Мы явственно различали очертания острова Инаксессибл, лед в проливе казался вполне надежным. Поэтому наши товарищи решили идти по морскому льду под скалой Касл, а не в обход, берегом полуострова, через скалы Хаттона. Но едва они вышли, как стало пасмурно, к 11.30 поднялся ветер со слабой метелью, температура упала. Мы начали волноваться, особенно когда мороз усилился до – 35 °C, задуло вовсю, и мы не знали, выдержит ли лед такой напор. Через два дня видимость улучшилась, ночью на мысе Эванс в условленное время вспыхнул сигнал, оповестивший нас о благополучном прибытии партии. Позднее мы узнали, что с ухудшением видимости они решили идти вдоль суши, так как только ее и видели. Морской лед оказался вовсе не таким прочным, как предполагалось, – он прогибался под их тяжестью, на пути попадались разводья. В одном месте нога Грана даже провалилась глубоко вниз. Тогда Райт обвязался страховочной веревкой и пошел вперед, сани легко скользили по голубому льду при ветре в 4–5 баллов. До острова Тертлбэк шли по свежему льду, а уже около него вступили на старый. Вблизи мыса Эванс в пургу заблудились и какое-то время бродили вокруг да около, но в конце концов благополучно нашли дом. Поход показал, что мы слишком легкомысленно относимся к переходам по морскому льду.