Самое ужасное путешествие

На подходах к складу я остолбенел от ужаса. Вроде бы никто из нашей партии не вырывался вперед и не мог поставить лагерь – а передо мной стояла палатка. На самом деле это был сам склад, издалека казавшийся очень темным. Каково было бы сознавать, что, действуя иначе, мы могли бы их спасти, хотя я знал, что все возможное было сделано.

На складе выяснилось, что провиант в контейнере, который мы им здесь оставили, пропитался керосином. Как это могло случиться – загадка, но я думаю, что при резком повышении температуры во время зимней пурги, керосин вылился из переполненной жестянки и проник в контейнер.

Впечатление довольно мрачное, радует лишь визит к мулам – вид у них очень здоровый, погонщики веселы. На складе нашли три мешка овса, знай мы – сэкономили бы много веса, но нам это было неизвестно, а теперь мешки ни к чему – корма привезли предостаточно. А вот прессованного сена, к сожалению, нет – животные, отказывающиеся от овса, сено, возможно, стали бы есть.

Гулаб покрылся отвратительной сыпью, но в остальном здоров – убить мула только из-за сыпи при нашей жизни кажется невозможным. К тому же она ему, кажется, не мешает, он по-прежнему доблестно тянет сани, а это главное. Крин сказал, что утром был вынужден полтора километра бежать рядом с Рани. А Мэри, по его словам, изобрел новый способ передвижения, чтобы не мерзнуть, когда ведешь Хан-Сахиба: шаг – прыжок назад, шаг – прыжок назад… Пока что у нас нет оснований жаловаться на свою судьбу.

12 ноября. Раннее утро. Ленч, 2.30 утра. Боюсь, наши счетчики шагов неправильно показывают пройденное утром расстояние. Начиная отсюда мы по плану должны делать по возможности 22 километра в день: 12 до ленча и 8 после. По пути мы видели два прошлогодних гурия справа от нас. Поверхность стала мягче, но еще хуже то, что у Лал-Хана не ладится, если он и после ленча будетотставать, придется вечером его пристрелить. Мы собирались забить одного из мулов через два перехода от склада Одной тонны, но не думали, что это будет Лал-Хан. Он еле плетется, в лагерь пришел одновременно с Хан-Сахибом. Беда, конечно, в том, что он не ест. Погонщики говорят, что после выхода с мыса Хат он ни разу не съел свой дневной рацион, а какая же работа без еды? Сейчас – 27 °C, слабый южный ветер.