Самое ужасное путешествие

Среди вещей полюсной партии есть письмо Амундсена королю Норвегии. Норвежцы рассчитывали на то, что Скотт заберет его. Оно завернуто в кусок тонкого брезента с темной полоской. Ткань грубее, толще, я бы сказал, тяжелее, чем наш брезент фирмы «Мандельберг».

23 ноября. Раннее утро. Сегодня утром должны были дойти до склада Дмитрия, но когда выступили со стоянки, лежал туман: партия с мулами, пройдя нужноерасстояние, стала лагерем. Вскоре к нам подошел на лыжах Райт и сказал: «Если мы пропустили склад, то он должен быть там», – ткнул в пространство пальцем, и мы действительно увидели склад на расстоянии не более чем 180 метров. Завтра мы, партия с собаками, побежим вперед, чтобы не терять времени, и, если лед на море еще держится, Аткинсон перейдет по нему на мыс Эванс.

24 ноября. Раннее утро. Рыхлый снег, в котором вязнут ноги, и ломкий наст вконец извели нас. Сделали 27–28 километров. Трещин не заметили, все время отмечали свой путь гуриями, даже поставили два флага – так что партия с мулами не заблудится. За мулами собаки шли хорошо, но когда мы с ними вырвались вперед, они, похоже, пали духом. Наверное, устали от Барьера; показавшийся вдали гурий их теперь не волнует – они знают, это лишь знак, вовсе не означающий привал. Вид у них здоровый, сытый, они в хорошей форме. По-моему, при большом количестве собак, если все идет нормально, хорошо бы менять упряжки местами, помещая вперед то одну, то другую, дух соперничества заставит их идти резвее. Впрочем, наших собак, наверное, уже ничем не проймешь. Но они и без того сделали больше, чем все их сородичи, вошедшие в историю.

На горизонте появились и постепенно увеличиваются горы. Никогда прежде я не видел таких ярких контрастов между черными скалами и белым снегом. Остров Уайт накрыт длинными грядами темных кучевых облаков, над которыми в синем небе высятся белые пики хребта Ройял-Сосайети. Темно-серый Барьер выглядит очень красивым. А сейчас впереди холм Обсервейшн и скала Касл. Вряд ли еще когда-нибудь увижу я это зрелище, но в моей памяти оно навсегда останется воспоминанием о возвращении домой после длительных и тяжелых странствий. Немного жаль даже, что я расстаюсь с этим пейзажем навсегда, хотя, казалось бы, чего жалеть – я налюбовался им вдоволь.