Самозванка (дореволюционная орфография)

Настенька вошла и ахнула. Передъ нею стояла двушка. Если въ мужскомъ костюм Вра была женоподобнымъ хорошенькимъ мальчикомъ, то въ своемъ настоящемъ костюм это была двушка безъ малйшаго сходства съ мужчиною.

Это женщина, женщина стояла, а не переодтый мальчикъ.

Эти нжныя черты лица, эти краски, эта манера держать себя и носить костюмъ, эти мягкія округленныя линіи тла – все это было полно граціи и женственности…

V.

– Вася, да вы двушка, вы красавица двушка! – боле съ удивленіемъ, чмъ съ восторгомъ, воскликнула Настенька.

А Вра стояла, держась рукою за спинку стула, а другою поднимая немного длинную ей юбку Настенькинаго платья.

– Да? – улыбнулась она.

– Конечно! Пусть призовутъ сюда тысячу человкъ, и ни одинъ изъ нихъ не скажетъ, что вы мальчикъ!…

– И… и они будутъ правы, Настенька! – съ нкоторымъ усиліемъ проговорила Вра.

– Правы?

– Да…

Вра быстро подошла къ Настеньк, обняла ее, спрятала лицо на груди ея и плача заговорила:

– Я не Вася, Настенька, не мальчикъ я, а двушка, двушка я, Вра!… Полюбите меня, Настя, не отталкивайте меня, будьте моей подругою… Я очень несчастлива, Настенька, очень… я жертва даже… Да, я жертва корысти, жертва жадности къ деньгамъ… А вы меня принимали за мальчика?… Вы не сомнвались?… Ха, ха, ха… Мальчикъ Вася… ха, ха, ха!… Внучекъ, наслдникъ милліона… He отталкивайте меня, Настенька, полюбите меня!…

И Вра прижимала къ своей груди „модную двицу“, цловала ее, смачивая слезами.

Вдругъ Настенька съ силою оттолкнула ее.

Вра отошла отъ Настеньки и глядла на нее съ изумленіемъ. Видъ подруги, которой она открыла сейчасъ свою тайну, поразилъ ее.

– Настенька, что съ вами? – заговорила она. – Вы оттолкнули меня, Настенька, вы сердиты на меня?… Что съ вами, Настенька?…

Вра подошла, было, къ подруг, но та опять отолкнула ее.

– Идите, оставьте меня! – съ неудержимою злобою сказала она. – Обманщица!…

Настенька вскочила, схватила Вру за руки повыше локтей, сжала ей руки до боли и полными ненависти глазами взглянула на нее.

– Двушка, женщина ты!… А вдь я… я любила, я мужчину любила!…

И Настенька, не выпуская Вру, заплакала злыми, жгучими слезами.

– Любила, любила, а теперь… Теперь ненавижу я тебя… противна ты мн!…

И Настенька такъ громко зарыдала, что Вра испугалась. Поспшно сняла она платье ея, одла опять свой костюмъ мальчика и, тревожно прислушиваясь, опасаясь, что вотъ-вотъ придетъ кто-нибудь снизу, стала говорить Настеньк добрыя, ласковыя слова.

– Прости мн, милая, дорогая Настенька, прости… Я не знала, что это огорчитъ тебя такъ, не думала. Такъ ты любила меня? Любила, какъ женщина мужчину любитъ?… Влюблена была?… Бдная!… Ну, такъ забудь же меня, то-есть Васю забудь, мальчика, а люби меня, какъ я есть… А какъ я-то тебя любить буду, Настенька!… Вдь, я одинокая, Настя, совсмъ одинокая…

Вра пододвинупа стулъ къ стулу Настеньки, прижалась къ ней близко близко и обняла ее.

– Да, милочка, я одинокая! вдь, мама не любитъ меня… Я теб по секрету это говорю… тайну теб открываю. Мама вотъ приказала мн быть Васею, приказала обманывать бабушку – и обманываю, слушаюсь, потому что я… боюсь мамы… Да, милая! да, я боюсь ее и только боюсь… Еще недавно я и любила маму, а теперь только боюсь… За что она меня мучаетъ такъ?… Это грхъ… Ей надо деньги бабушкины, и вотъ я мальчикомъ стала… Я обманываю, я дрожу каждую минуту, и открылась теб потому, что мн все же легче теперь: хоть одинъ человкъ да знаетъ правду, хоть съ однимъ человкомъ да могу я поговорить по душ, поплакать съ нимъ могу… Ты полюбишь меня, ты будешь моимъ другомъ и не выдашь меня… Да, Настенька, да?…

Настенька не плакала уже.

Она съ напряженнымъ вниманіемъ слушала Вру и тяжело дышала отъ волненія. На повторенный вопросъ Вры Настенька отвчала, что она прощаетъ, готова любить ее и не скажетъ никому про ея тайну.

– А теперь я пойду домой – я измучена, я сама не своя, – договорила она и встала.

Переодвшись, Настенька дйствительно ушла домой, давъ еще разъ слово и даже клятву – не выдавать Вру и полюбить ее.

На извозчик, погоняя его и общая прибавку, отправилась Настенька домой.

Тысячи думъ тснились въ голов двушки, тысячи предположеній.

Тайна, которую она узнала сегодня, была такъ значительна, такъ велика, что оставить ее безъ извлеченія выгодъ, большихъ выгодъ, было бы глупо, чуть ли не преступно… Счастье въ руки ползло съ открытіемъ этой тайны; деньги сулила она, большія деньги… He стало Васи, не стало красавца-юноши, который впервые „настоящей“ любовью взволновалъ сердце хладнокровной, разсудительной „модной двицы“, но за то являлась возможность хорошо наградить себя за понесенное горе, хорошо отомстить „двченк“, такъ жестоко обидвшей Настеньку.

Она вспомнила недавній случай въ Замоскворчь, отчасти похожій на то, что случилось съ нею.