Sapiens на диете. Всемирная история похудения, или Антропологический взгляд на метаболизм

Мужчины обычно уходят из лагеря поодиночке, предпочитая охотиться самостоятельно: это позволяет им увеличивать шансы на успех при охоте на зебр, бабуинов, антилоп или еще каких-нибудь животных, которым не повезло попасться им на пути. Хадза не привередливы; почти все, кроме змей и других рептилий, можно обнаружить в их меню. Они делают мощные луки с тетивами из жирафьих сухожилий и окропляют стрелы ядом, чтобы убить добычу одним выстрелом. Мужчины также регулярно прерывают охоту, чтобы собрать дикий мед, забираются на 10 метров под крону массивных древних баобабов и рубят гигантские полые ветви, чтобы разграбить разъяренный улей (Глава 6). Они приносят дичь или мед обратно в лагерь — проходя при этом 15–25 км — чтобы поделиться добычей с общиной.

Это очень утомительно. Мужчины иногда проводят день в лагере, чтобы сделать стрелы и отдохнуть, но не проходит ни дня, чтобы женщины не отправились на поиски еды. Мы оценили уровень физической активности, и результаты были ошеломительным: и мужчины, и женщины в среднем выполняют очень тяжелую работы не меньше двух часов в день, что примерно в десять раз больше, чем средний показатель для типичного американца. И это не учитывая энергозатраты на ходьбу пешком. За один день они получают столько физической нагрузки, сколько западный человек за неделю. Дети и старики тоже не отстают. Детям часто поручают носить воду, а источник может быть в километре от лагеря. И мужчины, и женщины в возрасте шестидесяти, семидесяти и даже восьмидесяти лет почти каждый день выходят на поиски пищи.

Этот впечатляющий уровень физической активности не является уникальным для хадза. Все охотники и собиратели ведут такой образ жизни, который заставил бы представителя современной западной цивилизации ужаснуться. И хотя сейчас тем, кто живет в урбанизированном и комфортном мире, трудно это представить, однако такой экстремальный уровень физической активности был нормой для всех людей всего несколько тысяч лет назад. Наши предки — все предки — охотились и занимались собирательством всего несколько сотен поколений назад, это просто мгновение в масштабах эволюции. Мы являемся видом охотников и собирателей, произошедшим от одного из древних племен (Глава 4).

В индустриальных человеческих «зоопарках», которые люди построили для себя в Соединенных Штатах, Европе и других развитых странах, мы стали гораздо более оседлыми. Модернизация принесла с собой целый ряд важных инноваций, которые улучшают и продлевают жизнь: от сантехники до вакцин и антибиотиков. Но некоторые показатели нашего здоровья также ухудшились. Ожирение, диабет второго типа, сердечно-сосудистые заболевания и другие «убийцы» развитого мира — об этих болезнях охотники и собиратели и земледельцы прошлого никогда даже не слышали. Многие специалисты в области общественного здравоохранения считают, что эти «болезни цивилизации» частично объясняются сокращением ежедневных энергетических затрат из-за сидячего образа жизни. Ленивая жизнь уменьшает количество калорий, которые мы сжигаем каждый день, и они накапливаются в виде жира, что приводит к ожирению и кардиометаболическим заболеваниям, к которым относятся диабет, сердечно-сосудистые патологии и многие другие распространенные заболевания современной жизни.

И мужчины, и женщины ежедневно выполняют тяжелую работу около двух часов в день — это в десять раз больше, чем средний показатель типичного американца.

Вот почему мы были в Хадзалэнде и измеряли ежедневные затраты энергии. Мы знали, что хадза невероятно активны. Из-за этого мы, как и все остальные, считали, что члены племени хадза тратят невероятное количество энергии каждый день. До сих пор никто никогда не измерял затраты энергии у охотников и собирателей. Мы хотели быть первыми, кто задокументирует работу их системы метаболизма, и по сравнению с ними современный человек оказался просто жалким обитателем индустриального мира, чьи энергетические затраты очень малы. Нужно было понять, как функционирует организм охотника-собирателя.

Все становится странным