Сборник летописей. Том III

Приближенные, которые с детства государя ислама состояли неотлучно при нем на службе, рассказывают, что всегда, когда из его благословенных уст исходили какие-нибудь суждения или высказывания, то оно так и случалось и в течение этих лет было испытано. Изволил ли он говорить серьезно или в шутку, — он рассказывал все так же [правду], вроде того, что с таким-то в этом году случится такое-то происшествие, или, из таких-то мест приедет гонец такого-то вида и внешности, или, приведут узника такого-то обличья, или придет приятное или неприятное известие. Хотя большинству государей, которые родились под счастливой звездой, и которым всевышний бог дал могущество и благополучие, не чужды такие качества, однако в такой степени не рассказывают ни об одном государе и наблюдать [этого] не случалось.

Поскольку он [государь] страстно увлечен всеми науками, то он исследовал и изучил науку гадания на песке, бараньих лопатках, конских зубах и по прочим приметам, на которых испытывают хорошее |S 596| и плохое и которые описаны в книгах, а также [научился] всевозможным предсказаниям, которые приняты у разных народов и в разных краях, и в этом отношении тоже выносит суждение. Он распознает большую часть звезд, подвижных и неподвижных, которые известны звездочетам, и осведомлен о восходе, заходе и свойствах каждой из них, так что слушающие [его] объяснения изумляются. Он до мелочей знает и помнит особенности строения всех животных домашних и диких ‛отдельно по их разрядам и различию их видов’, привычки, движение, спокойное состояние и местопребывание каждого летом и зимою. Все это не может быть, кроме как силою проницательного разума. ‛Бог ведает лучше’.

Рассказ шестой. О щедрости и тароватости государя ислама ради поощрения и [дружеских] отношений

В ту пору, когда государь ислама, ‛да укрепится навеки его царство’, воссел на царский престол, сокровищницы его отцов и дедов были пусты, владения чрезвычайно опустошены и не взяты твердо в управление, причитающиеся дивану налоги[734] пропадали, сбор податей[735] невозможен и мутасаррифы областей, вследствие нераспорядительности прежних везиров и хакимов алчно расхищали [государственные] средства, и пришлось долгое время блюсти выгоды государства, пока после этого в казну не стали поступать деньги. Сначала сокровища, которые Хулагу-хан доставил из Багдада, владений еретиков и Сирии, и сложил в крепости Шахутеллэ,[736] постепенно разворовывали казначеи и продавали балыши червонного золота и драгоценности купцам, и так как они хорошо понимали друг друга, ни одна душа ничего не говорила. Случайно одна из башен той крепости, стоявшая у озера, рухнула, и под предлогом того, что балыши и драгоценности упали в озеро, они украли еще [большие] количества. То, что осталось, Ахмед все отдал войскам, вследствие того, что желал привлечь их сердца [на свою сторону], закрепить за собою царство и сразиться с Аргун-ханом. Больше немного чего оставалось. Рассказывали, что не доходило даже до ста пятидесяти туманов. Аргун-хан собрал всякого рода ценности в Сугурлуке. Их частью расхитили, частью растратили. Когда эмиры задумали измену и борьбу и некоторых эмиров и приближенных его убили, то некоторые те сокровища, которые Аргун-хан приобрел в пору своего царства, распределили между собой, а некоторые говорили, отдадим-де войску, но растратили. Гейхату сам ничего не стяжал, а если и оставался какой-нибудь остаток от сокровищ Аргун-хана, то это он роздал людям.