Сборник летописей. Том III

Когда Легзи понял, что не достигнет успеха, он отпустил его и со всею казной явился к Ахмеду, а Ахмед из того добра дал ему обильную долю. Аргун как раз совещался в крепости с эмирами, когда прибыл Алинак. Аргун один спустился из крепости, приблизился к войску и позвал Алинака. Тот спешился перед строем, облобызал землю и промолвил: «Царевич мира, дядя твой жаждет с тобою свидеться». Алтай сказал: «Аргун приедет, чтобы повидать Ахмеда». Немедля [Аргун] с Булуган-хатун направился в стан Ахмеда и в четверг 13 дня месяца раби’-ал-ахыра [29 VI] явился к Ахмеду. [Ахмед] его обнял, поцеловал в лицо, препоручил Алинаку и сказал: «Смотри за ним хорошенько, пока не прибудем к Кутуй-хатун и не спросим ее мнения». Алинак ответил: «Раз враг попался в руки, ты лучше сегодня же ночью его прикончи». Ахмед сказал: «При нем нет войска и средств, что же он может сделать», — и приказал, чтобы схватили Шиши-бахши, Кадана, Уртимур-кошчи и Боралиги. В пятницу 14[348] числа месяца раби’-ал-ахыра [30 VI] было выступление в обратный поход, а в субботу 15 числа [1 VII] празднество[349] Булуган-хатун и казнь Уртимура-кошчи, Никпея-кошчи и брата Каджара-ахтачи по причине приверженности [их] к Аргуну. Так как Ахмед питал склонность к Тудай-хатун, он оставил Алинака для охраны, царевичей во главе войска, а сам с приближенными в воскресенье, 16 числа месяца раби’-ал-ахыра [2 VII] вознамерился отправиться в обоз.[350] Бука доложил: «Поскольку Кипчак-огул из рода Джучи-Касара просил разрешения сватать за себя [мою] дочь, а между нами дружба и союз, то я хочу, согласившись, его угостить». Ахмед сказал: «Да, следует», — и по этому поводу задержался.

А Аргун печальный и унылый оставался в руках приставов. Булуган-хатун его утешала и говорила: [Ночь чревата]. Эмир Бука возымел желание, отплатив за благодеяния Абага-хана, устроить дело Аргуна и передать ему царство. Сначала он уломал Йису-Бука-гургена, Арука и Курумиши, которые были его родственниками, затем договорился с Текнэ, а потом Аркасун-нойону сыну Коке-Элькэя и каждому эмиру в отсутствии других говорил: «Ахмед с ближними своими Сукеем, Тубутом,[351] Алинаком и Эбугэном совещался, что как только покончит с делом Аргуна, то в области Эсфераина перебьет также всех эмиров. Раз так, то что же будет, ежели мы нынче, когда подвернулся удобный случай, не устроим свое дело». Арук, состоявший при Джушкабе, сказал: «Слова эти истинны, потому что Курумиши, сын Хандукура, приходил и сообщил, что в день празднества с Булуган-хатун [Ахмед] такие же речи говорил Алинаку и своим нукерам». Бука и Арук довели об этом [до сведения] Джушкаба, а Текнэ [до сведения] Хуладжу и Букая. Эмиры предложили: для выполнения этого дела со стороны царевичей[352] предводителем пусть будет Хуладжу, а они сказали: «Со стороны эмиров глава — Бука». Все согласились, что не будут выходить из повиновения его слову. Аркасун-нойон тоже присоединился со своим туманом.

Алинак, обретя победу, из гордости и тщеславия день и ночь предавался увеселениям и не помышлял о превратностях судьбы. Эмир Бука призвал Эмчека, одного из приставов Аргуна, по-монгольски взял с него клятву, что он не разгласит тайну, которую ему поведает, и сказал: «Скажи Аргуну, чтобы он сегодня ночью хорошенько ублаготворил Алинака, да дал бы ему с нукерами побольше вина, а сам оставался бы трезвым». Затем он послал к Аргуну за этим же делом Боралиги, который был его молочным братом, и сговорился с Аруком и Курумиши напоить до бесчувствия Карабукая[353] и Тайтака. Сообща они устроили пир и призвали Алинака. Тот сказал: «Сегодня ночью мой черед караулить в охране Аргуна, мне нельзя забавляться вином». [Тогда] охранять его обязался Джушкаб. Алинака втянули в попойку и в час вечернего намаза он мертвецки пьяный заснул. Ночью Бука с тремя всадниками, якобы из предосторожности, поехал в оцепление и одного потихоньку послал |A 229b, S 517| в шатер, чтобы он разбудил Аргуна и сказал: «Вот-де Бука из верности к тебе, объединив царевичей, эмиров и дружины для славы твоей, явился, чтобы тебя увести». Аргун слова эти счел за хитрость и немного растерялся и испугался. Человек тот поклялся, что говорит правду и никакой опасности нет. Аргун вышел из шатра, увидел Букая и спросил: «Что это за мятеж?».

Стихи

Сказал: «Счастье тебе стало другом,

[А] счастье врага поникло головой».