Сборник поэзии. Пружина

Не была у тебя на посылках.

1985

Гости

Когда уходили гости,

Я прятала их шарфы,

Перчатки, галоши, трости

За тумбочки и шкафы,

И толстенький дядя Боря,

Который всегда один,

Под веником в коридоре

Очки свои находил.

Искать помогала мама,

Спичкой светил отец,

А тетя Тамара прямо

Расстраивалась вконец,

Сердилась на самом деле!

А я-то ведь не со зла:

Чтоб дольше они сидели,

Шумели вокруг стола,

И, шалая от восторга,

Я трогала бы рукой

Колодочки Военторга,

Заслуженные войной,

Зачитывала бы стихами

И на руки лезла к ним.

А пахло от них духами

И чем-то еще, спиртным...

Еще оставались шпроты,

И яблоки, и пирог!..

Но вот - находились боты,

Щелкал вдали замок,

И "Золотая Рыбка",

И ваза простых конфет,

И мамина улыбка

Припрятывались в буфет.

А рюмочки-тонконожки,

Захватанные с боков,

Звенели еще немножко

От бабушкиных шагов,

А папа стоял с будильником -

Ведь завтра ему вставать! -

И легоньким подзатыльником

Меня прогонял в кровать...

И грусти своей, и злости

Мне некуда было деть.

Зачем уходили гости?..

Ну что бы им посидеть!

1960

Окно на Гатчинской улице

В банках майонезных

Лук торчит буграми,

Зелень стрел полезных

Прижимая к раме.

За облезлым, чадным

Двориком и домом,

За Двором Печатным

В кирпиче знакомом,

За привычной Гатчинской -

Чую дух тревожный,

Едкий и заманчивый,

Железнодорожный.

Жди меня, Московский!

Жди меня, Финляндский!

Белым паром порскай!

Поездами лязгай!

Там березы статные

Скачут по России,

Все черноиспятнаны,

Словно псы борзые!

Подойду поближе -

Ветки в грудь уставят

И лицо оближут

Клейкими листами!..

1960

В дверях

Стучали? Открываю...

Молоденький моряк.

Он хочет видеть Валю,

Он топчется в дверях,

Краснеет, словно вишня.

А я ему — сплеча:

"А Валя замуж вышла

За Сашку-москвича!

Варила, убирала,

Рогалики пекла,

Бусы примеряла

Из белого стекла.

Так долго, долго-долго

Разглядывала их...

И на машине "Волга"

Увез ее жених..."

Господи помилуй!

Не надо было так!

Глядит куда-то мимо

Молоденький моряк, -

Еще и не в обиде,

А словно во хмелю...

И говорит: "Простите". -

"Простите", - говорю...

1960

Мальчик с велосипедом

У окон мальчик ходит,

А я почти стара.

Моя пора проходит,

Идет его пора.

Притихнешь по старинке,

Как будто в двадцать лет,

Покуда по тропинке

Хрустит велосипед.

Сирень и все, что хочешь,

А в общем - ничего.

И нехотя хохочешь,

Равняясь на него,

И ходит он, не зная,

Что я совсем не та,

И кто же я такая,

И чем я занята.

Бегу девчонкой бойкой

С нехитрою душой

За клетчатой ковбойкой,

За юностью чужой, -

Я все еще дуреха,

Хотя почти стара...

Идет моя эпоха,

Прошла моя пора.

1965

Никогда

Вот юность и любовная невзгода,

Не помню точно - дождик или снег,

Но каменная мокрая погода

Способствует прощанию навек.

И уж конечно, пачку старых писем

Решительно мне друг передает.

И свист его пустынно-независим,

Как дождь ночной, как лестничный пролет.

Он отчужденно втягивает шею.

Его спина сутула и горда.

И обреченной ясностью своею

Еще пугает слово "никогда"...

1970

Ручные птицы

Когда подброшенно встаю

К стихам своим ночами, —

Слетайтесь на руку мою,

Всторги и печали!

Пусть ваши клювики стучат

По коже все больнее,

Пусть ваши перышки торчат

Расхристанней, вольнее!

Ни Бог, ни черт не разберет —

И вряд ли это нужно, —

Кто здесь до глуби доклюет,

Кто стукает наружно...

Стеклянный трепет ваших тел,

Дрожащее зуденье...

И кто б сюда не залетел —

Во всем мое хотенье.

Сидеть, крылами осеня

Полночные страницы!

Сидеть! Работать на меня,

Мои ручные птицы!

Сидеть! Покуда в тайниках

Томительно мужаю,

Пока сама себе никак,

Забывшись,

                    не мешаю...

1965

Часы

Вот часы. Сколько лет,

А скрипят, а идут, —

То ли да, то ли нет,

То ли там, то ли тут.

Вот семья. Вот еда.

Стол и стул. Шум и гам.

За окном — вся беда,

За окном, где-то там!..

Вот и тридцать седьмой,

Вот и сорок шестой.

Милый маятник мой,

Ты постой, ты постой.

Если в дому умрут,

Он стоит. А потом —

То ли там, то ли тут,

То ли гроб, то ли дом.

Все ушли. Вся семья.

Нам вдвоем вековать:

То ли мать, то ли я,

То ли я, то ли мать.

Пятьдесят третий год.

Шестьдесят третий год.

Если кто и придет,

То обратно уйдет.

Вот мы верим во все.

Вот уже ни во что.

И ни то нам, ни се,

Все не так, все не то.

Сколько дней, сколько лет,

По ночам и чуть свет —

То ли да, то ли нет,

То ли нет, то ли нет...

1964

Чердак

Мне кажется, что старость - как чердак:

Далеко видно и немного затхло.

Так наконец-то замедляют шаг,

Не торопя обманчивого Завтра.

Еще на балках сушится белье,

И нужды Дома светят отраженно,

И все -таки - уже небытие

Посвистывает пусто, отрешенно.

Гудят в бойницах выжатые дни

Белесоватым войлочным туманом...

Хватайся за перила! Растяни

Ту лестницу! Продли ее обманом!

Вот бойкий переборчивый прискок

С мячом, скакалкой, с ничегонезнаньем.

Бегут, бегут, не ощущая ног,

Довольные несокрушимым зданьем.

Вот поцелуйный медленный подъем,

И бесконечно ширятся ступени.

"Пойдем домой, о милый мой, пойдем

Побыть вдвоем!"... Сгибаются колени,

И вся пружина тайная ноги

Срабатывает медленно к подъему,

И этажей полночные круги

Расходятся по дремлющему дому.

И вот уж ты - на тусклой высоте,

Где загудит чердак через минуту,

Где напряженно виснет в пустоте

Призы к теплу, союзу и уюту.

Ну что ж, войди - и прислонись к трубе,

Передохни покойно и отрадно...

Отсель взглянуть позволено тебе

И мысленно отправиться обратно.

1964

Старики