Сборник забытой фантастики №2

– Я сложил два и два вместе, и теперь могу пролить немного света на эту проблему. Три дня назад, за день до того, как меня вызвали посмотреть, как Анструтер расхаживает по своей комнате, мы задержали этого Поулоса в переулке между магазинами "Радж энд Гюнцель" и "Миллер энд Пейн". Он был без сознания, и, должно быть, кто-то ужасно поработал над ним – его лицо было почти неузнаваемо, несколько ребер и несколько пальцев на правой руке были сломаны. Он сжимал пистолет с глушителем, и мы обнаружили, что из него было произведено два выстрела. А вот и он…

Обмякшего, забинтованного, загипсованного мужчину втолкнули между двумя полицейскими. Он был угрюмым и апатичным, пока не увидел лицо Анструтера, с которого Шеф поднял уголок простыни. Казалось, ужас и радость смешались в его лице и в его голосе. Он поднял свою забинтованную руку слабым жестом и начал разговор с какого-то греческого религиозного выражения, а затем ошеломленно повернулся к нам, мучительно говоря своим опухшим лицом.

– Рад, что он мертв. Я пытался убить его. Стрелял в него два раза. Никакого эффекта. Так близко… – указывая на расстояние в фут от его груди, – затем он бьет меня. Он не человек. Он дьявол. Я не убил его, но я рад, что он мертв!

Шеф вывел его и вошел с маленьким, щеголеватым мужчиной с черными бакенбардами на подбородке. Он извинился перед коронером.

– Это не подстава. Я просто следую догадке, которая возникла у меня несколько минут назад, когда Стоунер рассказывал. Это мистер Фурнье. Я нашел его адрес в комнате Анструтера и откопал его. Я думаю, он будет более важен для вас, врачей, чем в суде. Скажи им то, что ты сказал мне!

Пока маленький француз говорил, помощник гробовщика сдернул простыню. Работа гробовщика привела к избавлению от ужасного запаха и придала лицу Анструтера презентабельный вид. Тело, однако, выглядело для всего мира как живое, плотное, сильное, розовое. В груди, над сердцем, были два пулевых отверстия, не кровавые, а четкие и черные. Француз повернулся к телу и, разговаривая, поработал над ним маленькой отверткой.

– Мистер Анструзер пришел ко мне десять лет назад, когда я был бедным механиком. Он слышал о моем автоматическом шахматисте и моих знаменитых анимационных моделях для витрин и он предложил мне время и деньги, чтобы я нашел ему механическое средство от его немощи. Я был ассистентом в парижской лаборатории, где только что научились расщеплять радий и получать сотню лошадиных сил из щепотки порошка. Анструтер был слабым и худым, но честолюбивым.

Француз снял две пластины с груди и живота покойного, и бока распахнулись наружу, как на шарнирах. Он извлек несколько упаковок, которые, аккуратно помещались внутри и были закреплены на концах тросов и цепей.

– Теперь… – сказал он помощникам, которые держали ноги. Он засунул руки в грудную полость, и когда помощники убрали ноги, он вытащил как из раковины маленькое, морщинистое, истощенное тело – тело старика, которое теперь выглядело вполне в соответствии с хорошо известной головой Анструтера. Его грудь была покрыта засохшей кровью, и там у человека со странной головой были два пулевых отверстия над сердцем. Помощники гробовщика унесли его, пока мы столпились вокруг, чтобы осмотреть механизмы в руках и ногах розовой и выглядящей живой раковины, безголовой, с зияющей грудью и животом, но сверхъестественно похожей на здорового, сильного человека.

КОНЕЦ

НА МАРСИАНСКОЙ ТРАССЕ капитан Х. Г. Бишоп

У сотрудников нью-йоркского отделения компании Р.Д.Джонс Со. перехватило дыхание от изумления, когда было объявлено, что капитан Гофф должен доставить "Колумбию" только с пассажирами. Даже суперинтенданту, казалось, было стыдно за решение директоров, потому что он нацарапал на клочке бумаги сообщение старому Уильямсу, старейшему главному клерку, а затем быстро вышел через свой личный вход.

Уильямс прочитал записку с быстро растущим негодованием и нарушил обычное течение офисной жизни на целых тридцать минут, пока он бушевал по комнате, попеременно осуждая суперинтенданта, президента и совет директоров и нападая на незадачливых клерков за то, что они прекратили работу, чтобы послушать его.

– Да ведь, – воскликнул он, – старина Р. Д. перевернулся бы в могиле, если бы знал, как эти парни загоняют компанию в землю. Было достаточно плохо, когда они начали заполнять пустые грузовые отсеки мебелью, овощами и галантереей, но теперь превращают "Колумбию" в пассажирское судно! Человеко-перевозчика! И перевозить не обычных, здоровых пассажиров со здоровыми ногами и хорошим пищеварением, а множество чахоточных, малокровных и больных младенцев, привезенных из Ист-Сайда за счет… – здесь он снова глянул в записку суперинтенданта, – за счет Фонда чистого воздуха Нью-йоркских Орлов. Жаль, что старина Р. Д. не может побыть здесь хотя бы минут пять. – И затем он добавил весьма пророчески, – Это плохой бизнес – перевозить пассажиров, и компания об этом пожалеет.