Счастливая звезда графини Анны

Бель задумалась. Тетя Алисия не заявила о ней властям в крошечной французской деревушке. Церковь отдала ее, а Алисия взяла ее к себе, не сказав ни слова ни властям, ни стражам порядка. Если кто-то и искал ее, следов уже не найти. Прошло много лет; невозможно установить, кто она такая на самом деле. По прихоти судьбы она стала Аннабель Смит и много лет живет под этим именем. Очевидно, если бы ее искали, тетке грозила бы опасность. Но ее никто не искал… и, скорее всего, уже не будет искать через столько лет.

Мог ли кто-нибудь узнать ее после того, как она появилась в особняке Торнтонов? Нет, невозможно! Четырех-пятилетняя девочка сильно отличается от тридцатидвухлетней женщины. Да и волосы у нее потемнели.

Но тетя Алисия считала, что кто-то все же ее узнал. Вот что самое важное.

Бель решила убедить тетку в том, что она постарается не попадать в неприятности. Лучше остаться в перенаселенном Уайтчепеле, где всех чужаков сразу замечают. В знакомом окружении не так страшно… Она больше не будет далеко ходить по Уайтчепел-Роуд, посещать рынок и другие кварталы.

– Если случится что-нибудь еще, мы сразу же уедем, обещаю, но я не хочу поддаваться страху после того, как мы обжились здесь. Тяжело будет начинать все сначала на другом месте.

– Тяжело, но не невозможно, – сдавленным голосом ответила тетка.

– Да, вы правы. Нет ничего невозможного.

– Значит, сегодня ты останешься дома?

– Да. У меня ни на что нет сил; хорошо, что кровотечение остановилось и рука уже не так сильно болит.

– По-моему, это не перелом. Скорее, ты сильно растянула руку. Через неделю мы снимем лубок, и волосы у тебя на виске отрастут на том месте, что я выбрила.

Бель улыбнулась и, наклонившись вперед, обняла тетку.

– Все будет хорошо, тетя Алисия. Может быть, кто-то просто ошибся…

Она замолчала, услышав крик с улицы. К ним обращалась соседка:

– Мисс Смит, я принесла вам свежее молоко и сельдь, а миссис Дрейтон из соседнего дома удалось достать деревенские яйца на базаре в Олд-Спит алфилдз! Она сказала, что Полы, которые живут напротив, пришлют в полдень горячий хлеб, а мать ребенка, которого вы вылечили от ожогов на прошлой неделе, обещала принести баранье рагу. Устройте себе настоящий пир!

Бель покосилась на тетку, и ее глаза наполнились слезами. Может быть, все в самом деле будет хорошо. Она с улыбкой взяла у Милли чашку с чаем.

Утром Литтон вернулся в Уайтчепел; он обрадовался, увидев Ангуса Макфаддена рядом с парадной дверью дома на Уайт-стрит.

Сначала граф собирался просто прислать записку, чтобы оговорить, в какие часы здесь будет телохранитель и на каких условиях, но вдруг понял, что не может найти себе места, и потому велел закладывать экипаж.

– Все тихо?

– Да, милорд. Мимо проходило много народу, но никто не приближался к дому. Женщины внутри настояли на том, чтобы кормить меня каждый час, да и солнце вот-вот появится.

– Оставайтесь здесь, пока не придет смена. Я нашел ночного охранника, который сменит вас до пяти утра.

– Очень хорошо, милорд.

Убедившись, что здесь все в порядке, Литтон постучал, и дверь почти сразу же открыла та же служанка, которая угощала его чаем в самый первый приход сюда. Она вытирала испачканные мукой руки о передник.

– Ваша светлость! – Служанка торопливо присела в реверансе. – Сейчас отведу вас к мисс Смит.

Синяк под глазом Аннабель переливался всеми цветами радуги. Глаз заплыл, и он разглядел лишь голубую полоску. Когда-то он искренне восхищался идеальной красотой Кэтрин Дроморн, но сейчас Кэтрин отошла на второй план. Волосы у Аннабель были распущены; темные кудри доходили ей до талии. Ее как будто нимало не беспокоило то, что она находится в его обществе с распущенными волосами – любая другая его знакомая пришла бы в замешательство.

– Мисс Смит, надеюсь, вам лучше?

Вчера он обратился к ней по имени, сам того не ожидая. Сегодня он был более сдержанным.

Она кивнула и поставила рядом с собой на диван миску, которую держала в руках. В миске лежал нож и кусок материи.

– Я почти поправилась. – Ему нравилось, что она не пыталась замазать ссадину и синяк. Она как будто хотела, чтобы ее принимали такой, какая она есть…

– Как ваша рука?

– Все-таки, скорее всего, это не перелом, что большое облегчение. Тетя уверена, что у меня просто сильный вывих.

– А как голова?

– Прекрасно.

Ему показалось, что ей не хочется подробно обсуждать свои травмы, потому что она поспешила сменить тему:

– Как чувствует себя леди Люси? Ей лучше?

– Да, лучше. На следующей неделе сестра вернется в Балмэн, наше родовое поместье. Мама, конечно, залечит ее до смерти, и она поспешит назад, в Лондон, как только сможет. Итак, жизнь продолжается; пусть по-другому, но продолжается.

При упоминании о его матери ее глаза потемнели, но ему не хотелось объяснять сложное положение своей семьи, поэтому он заговорил о другом:

– Я поручил кое-кому начать поиски сбившей вас кареты. Надеюсь, через несколько дней я узнаю имя злоумышленника.

– Так быстро?

– Охранник останется здесь, пока я не найду того, кто покушался на вас. Ночью его будет сменять другой охранник, столь же опытный.