Сдохни, но живи…

Из России он привез в Прагу только Шуленьку, новую русскую жену. И больше ничего. Когда он вскоре пришел к своей чешской жене, Ярмиле, моей бабушке, то она спросила:

— Что ты привез с собой?

— Только подушку — ответил он, имея в виду Шулечку.

Разгромленные чешские красные считали его чуть ли не провокатором. А бывшие чешские легионеры, приехавшие из России с деньгами, пытались посадить Гашека по обвинению в измене Родине.

— Был такой Рудольф Лидек. Он добивался ордера на арест Гашека. Они не давали ему прохода, едва не избили однажды. Во время русской революции из чехословацких военнопленных был создал легион, сорок тысяч бойцов и через Сибирь их направили… домой. Чехи восстали. В Казани они захватили часть золотого запаса России. И в Чехии потом не случайно были банки легионеров, бывших белочехов, как из называли в России. А Гашек все знал и потому был опасен для них. Но он оказался снова одинок и без денег. И ему было не до борьбы. Да и объединяться уже было не с кем. После русской революции вокруг были одни болтуны. И он, который не пил пять лет в России, снова запил и пошел по шинкам.

Чешская жена пыталась помогать ему как редактор. Русская жена бегала по кабакам и вытаскивала его оттуда домой, хотя своего дома у них не было. Вскоре Гашек просто сбежал из Праги, как был, в домашних тапочках. Он безденежья, одиночества, обвинений в кровожадности красных комиссаров-людоедов и отвернувшихся болтунов-товарищей. Он уже болел. Алкоголь разрушал организм. Но и тогда Гашек все равно постоянно шутили устраивал мистификации. То появлялся в женском платье. Но объявлял о своей смерти.

— Он даже создал в шинке свою «партию умеренного прогресса», которая потребовала введение в Чехии рабства и учреждение инквизиции. На выборах за нее проголосовали 38 человек.

И еще, дед трижды объявлял о своей смерти. То его якобы убил в корчме русский моряк бутылкой рома. То разорвали дикари в монгольских степях. Поэтому когда он на самом деле умер, никто в это сначала не поверил. Ему не было и сорока лет.

За три месяца до смерти он наконец впервые переехал в свой домик в Липнице, купленный за гонорары от первой книги о Швейке. Правда книгу все отказались издавать, назвав аморальной. И тогда дед, без денег, как-то создал свое издательство и издал Швейка сам. Весь тираж сразу раскупили и первый том переиздавался подряд четыре раза.

Перед смертью за ним ухаживала русская жена Шуленька, ласкательное от «Шурочка», которая только через три недели, не зная ни языка, ни страны, узнала, куда сбежал её муж. Шуленька вышла потом замуж за молодого врача, который ухаживал за тяжело больным Гашеком. Она помогла ему получить образование и пока шли деньги за издания Швейка, врач жил с ней. Но после немецкой оккупации Швейка издавать запретили, денег не стало и она тронулась умом. Муж передал её в психиатрическую больницу, до конца жизни.

— Мой отец, сын Гашека, был архитектором. У мамы тоже была техническая специальность. Но она была дома. В пятидесятых годах, на волне сталинских репрессий, отца арестовывали. А я родился в 1949 году. Отец тоже пытался быть как мой дед, писал, показывал кому-то, но… Я же полковник-танкист в отставке, хотя на самом деле всю жизнь проработал в военной чехословацкой газете. Со мной, как с внуком, и раньше, и теперь тоже многие хотят выпить пива, подружиться, как с Гашеком. Но я говорю — В семье достаточно одного гения…

О Ярославе Гашеке написано более тридцати книг. Его Швейка перевели на 58 языков.

Памятнику самому Гашеку почему-то в Чехии не было, кроме одного, едва созданного и выброшенного после ухода от власти коммунистов. Гашек, как анархист и троцкист в русской революции, но пьяница и неудобный для всех гений — разгильдяй, до и после нее, официальной власти не нравился. Не вписывался в нужные (и нудные) каноны.

Только в 1989 году в Праге была названа улица его именем. В 2005 году в Липнице поставили статую писателя напротив его первого и последнего дома. Но она поначалу долго лежала у местного аэродрома, сваленная вместе со статуей Ленина и чешского коммуниста-вождя Готвальда…

«Человек может остаться свободным на этом свете только в качестве идиота».

Ярослав Гашек

Последний подпольщик Чехии

Человек с красивым именем Богуслав живет в небольшом крестьянском домике на живописном склоне Судетских гор, почти на границе с Германией. Найти его здесь, на крутых поворотах и въездах было непросто. Но стоило.

Богуслав Бубник — последний боец сети подполья чешского Сопротивления, участвовавшего 27 мая 1942 года в покушении на Рейнхарда Гейдриха — начальника управления имперской безопасности нацистской Германии, создателя политической полиции, гестапо и фактически главу протектората Богемии и Моравии, бывшей Чехии.

Эта акция стала одним из ярких событий времен Второй мировой войны. Реальной символикой подлинного героизма и, не менее жизненного, предательства.