Се ля Ви!

– Еще скажи, что забрюхатила ее тоже я! – Лизель справилась с дыханием и перевела взгляд на Филиппа. Ральфа она подчеркнуто игнорировала. – Все, хватит. Филипп, я сегодня же вызову ревизию и в самые кратчайшие сроки выведу все свои деньги из вашего бизнеса. Все! Свою часть, часть Маркуса, часть Верены. А на часть Джессики наложу судебный запрет. Фредерик, я сегодня же подам на пересмотр завещание.

– Его не могут пересмотреть, – буркнул Фредерик. – Она оформила его до того, как была признана невменяемой.

– Ах, да? Не потому ли ты примчался, узнав, что признана? Не потому ли привез ее в дом, где Джесс убила себя. На глазах у ребенка, которого ты держал в гостиной на случай алиби… Уверена, завещание пересмотрят! Ты не получишь ни цента, Фред. И мне плевать на что ты будешь жить, пока длится суд. Может, тебя поддержат твои молочные братья? – она вдруг повернулась ко мне. – От кого, ты говоришь, Джесс была беременна графским сыном?

Марита задохнулась, Себастьян покраснел, Филипп закрыл ладонями уши и зажмурил глаза.

– Я все еще получаю деньги работая! – проговорил епископ.

– Да? Скажи-ка, а епископам позволено заводить детей? Я что-то не слышала, чтобы целибат отменили

– Что ж, в таком случае, разговор окончен. Моя незаконнорожденная дочь не имеет права требовать сына графа.

– Как спикер семьи, – перебил его Маркус, – я хотел бы получить объяснения по поводу того, как давно господин виконт бесплоден. И дневники Джесс. Они у тебя, Верена?

– Отличная мысль, – сказала Лизель и глянула на меня. – И, к слову, сколько лет тебе было, когда Филипп вышвырнул твоего мальчика из твоей постели и сам на тебя залез?

– От восьми месяцев и до пяти лет, – отчеканила я, радуясь, что хоть тут могу что-то отчеканить. – Разумеется, я сама к нему приставала, но он отказывался. И я решила, что я могла бы хотя бы попытаться с другим. Он просто спятил от ревности… Это есть в моем дневнике.

– Что скажешь, Себастьян? – спросила Лизель. – Останешься на стороне любви?

– Я вас услышал, – обронил граф. – Филипп не наследник больше, это все давно решено. И он не может иметь детей, как все мы тут в курсе. Можешь взять его, Лиз, но только вместе с вещами. Детей не от него, я не признаю и не приму.

– У тебя есть другие дети, – обронил Маркус и посмотрел на Ферди.

Графиня дернулась, но тут же села ровнее.

– Замечательная мысль! – отрезала я. – Я с радостью выйду замуж за Фердинанда.

– Я согласен, – не глядя на Филиппа, – сказал Фердинанд.

– Да хрена лысого ты согласен! – взорвался Себастьян, и вскочив, грохнул кулаком по столу. – Наследником я объявлю Рене. Не тебя и не тех двоих идиотов!

– Моего наследства хватит на нас двоих! – прошипела я. – Ты не можешь запрещать мне выходить замуж!

– Серьезно? Ты забыла, кто здесь твой граф? Могу и я тебе не позволю. Почему? Да потому что знаю, что мой сын – гей. Смелей, мой талантливый! Приведи в семью мужика!

Фердинанд покраснел и умолк.

– Выбирай из оставшихся, – широким жестом предложил граф.

Я закусила губу, едва сдерживая рыдания. Мартин презрительно посмотрел на Фреда и Френка.

– Речи быть не может!

Близнецы перестали подсчитывать мои денежки и сразу же окрысились на дядю.

Рене испуганно дернулся.

– Но она будет уже старая! – пискнул он.

– Не волнуйся, сынок! – граф с трудом улыбнулся младшему сыну. – Я костьми лягу, но ты женишься по любви. Даже если мне придется продать всех твоих бесполезных братьев на органы и отказаться от лошадей.

– Сколько ты хочешь за органы двоих старших? – спросила я. – Я заплачу тебе. Из денег Миркаллы.

Себастьян выдохнул, мотнув головой, как конь.

– Все, хватит! – прорычал он. – Иначе, я сам тебя вычеркну из членов этой семьи.

– Можно подумать, ты этого не сделал!

– Все, Верена! – вмешался Мартин. – Прекрати это! И ты, Себастьян! Все! Хватит… Вы, двое, – Филипп и Ральф подняли глаза; они стояли на пороге контракта с городом, и дядя Мартин сейчас был важен, как никогда. Даже до того, как Лизель объявила, что вызывает ревизию. – Вы оба – подлые маленькие куски дерьма. Я не могу заставить тебя жениться, Филипп, но жизнь тебе испортить смогу. И я это сделаю. Во-первых, забудь все наши договоренности. Я цента не дам на ваш чертов бизнес!

– Мартин, послушайте, – начал было Ральф, который все это время стойко молчал. – Бизнес не только наш, но и…

– Заткнись! – рявкнул Мартин, ударив кулаком по столу. – Закрой свой паршивый рот, чернявая гнида! Будь моя воля, я бы тогда приехал в Баварию вместе с Лиззи и размазал тебя за то, что ты сделал с Ви! После всего того, что эта девочка для тебя сделала!.. Неблагодарный говнюк! Я завтра же позабочусь о том, чтобы ты вернулся в тот крысиный приют, где ждал решения по своему вопросу. И только попробуй снять с себя сан. Я вышвырну тебя из Штрассенберга быстрее, чем твой отец тебя сотворил!

Мартин прокашлялся и заговорил дальше.