Седьмой свиток

– Все равно могилу затопит, когда уровень воды снова поднимется. Поэтому мы в любом случае лишимся фресок. Риск обоснованный. Попробуй, Ники!

Он засунул лезвие ножа в тонкую трещину и осторожно повернул. От стены отвалился кусок штукатурки шириной с его руку и упал в пыль на агатовых плитах пола.

Николас заглянул в оставшуюся на стене впадину:

– Похоже, в стене есть что-то вроде прорези или желоба. Я расчищу его до конца. – Он принялся аккуратно орудовать ножом, и вниз полетели новые куски штукатурки.

Ройан зачихала от пыли, но не отступала. Кусочки мусора застряли у нее в волосах, как конфетти.

– Да, – наконец выговорил Харпер. – Здесь действительно вертикальный прорез.

– Убери штукатурку вокруг головы грифа, – велела она, и Николас, вытерев нож о штаны, снова принялся за дело.

– Все готово, – заявил он наконец. – Похоже, голова должна подняться по желобу. Отойди и дай мне рабочее пространство.

Положив обе руки под нижнюю часть головы грифа, Харпер навалился изо всех сил. Ройан сжала руки в кулаки и нахмурилась, сочувствуя ему.

Раздался негромкий скрежет, и выступающая деталь фрески рывками поползла в прорези. Она достигла верха, и Николас спрыгнул с ящика. Оба в ожидании уставились на изуродованную голову в окружении содранной штукатурки.

– Ничего! – удрученно прошептала Ройан после длинного молчаливого ожидания. – Ничего не изменилось.

– Это еще не конец цитаты со стелы, – напомнил он. – Там было больше, чем просто про грифа и солнце.

– Ты прав. – Она с готовностью оглядела всю стену. – «Шакал воет и оборачивается к собственному хвосту».

Ройан дрожащим пальцем указала на маленькую, почти незаметную фигурку Анубиса, шакалоголового бога кладбищ, на стене напротив изуродованного ими грифа. Он стоял у ног огромного изображения Осириса и не сильно превосходил размером украшенную кольцами ногу мужа Исиды и отца Гора.

Ройан подбежала к стене и, коснувшись Анубиса, сразу поняла, что и он тоже выступает вперед. Она изо всех сил начала пытаться повернуть фигурку сначала в одну сторону, потом в другую.

– «Шакал оборачивается к собственному хвосту», – выдохнула она, борясь с ним. – Он должен поворачиваться!

– Дай-ка я. – Николас мягко отодвинул ее в сторону и опустился на колени перед изображением черноголового бога, снова применив нож, чтобы очистить штукатурку и толстый слой краски. – Кажется, он вырезан в толстом дереве, а потом покрыт штукатуркой, – сказал англичанин, тыча в фигурку ножом.

Расчистив канавку, Харпер попытался повернуть голову по часовой стрелке, закряхтев от усилия.

– Нет! – проговорил он.

– В Древнем Египте не было часов, – возбужденно напомнила Ройан. – В другую сторону. Поверни в другую сторону.

При вращении в другую сторону за стеной раздался еще один резкий скрежещущий звук. Маленькая фигура медленно развернулась в руках у англичанина, пока черная голова не указала на желтые плиты пола.

Оба отступили от стены, выжидающе глядя на нее, но после еще одной томительной паузы даже Николас упал духом.

– Не знаю, чего нужно добиться, но этого не происходит, – с отвращением проговорил он.

– Но и это не вся цитата, – прошептала Ройан. – «Река течет к земле. Бойтесь, осквернители святых мест, или гнев богов падет на ваши головы!»

– Река? – спросил Николас. – Как сказал бы Сапер, я не вижу никакой чертовой реки.

Ройан даже не улыбнулась имитации диалекта кокни. Вместо этого она принялась лихорадочно оглядывать надписи и картинки, покрывающие стены вокруг них. Вскоре она обрела искомое.

– Хапи! – зазвенел ее голос. – Бог Нила! Река!

Высоко на стене, на одном уровне с головой великого бога Осириса, на них смотрел бог реки. Хапи был гермафродитом, с женской грудью и мужскими гениталиями, торчащими из-под огромного живота. В широко раскрытой пасти его гиппопотамьей головы виднелись большие кривые зубы, усеивающие огромные челюсти.

Встав на несколько металлических ящиков, Николас сумел дотянуться до изображения Хапи вытянутой рукой. Коснувшись его, он воскликнул:

– Этот тоже выступает!

– «Река течет к земле», – окликнула Ройан. – Он должен двигаться вниз. Попробуй, Ники!

– Дай мне расчистить края. – Англичанин расковырял штукатурку вокруг изображения кончиком ножа, а потом потыкал лезвием ниже по стене и обнаружил еще одно вертикальное углубление, направленное к полу. – Теперь я готов. – Он сложил нож и убрал его обратно в карман. – Затаи дыхание и прочти короткую молитву за меня, – велел Николас.

Харпер положил обе руки на изображение бога и принялся давить вниз, прилагая все больше усилий, пока наконец не повис на фигурке всем телом. Ничего не произошло.

– Не работает, – прокряхтел он.

– Погоди! – велела Ройан. – Я тоже залезу.

Она вскарабкалась на коробки за его спиной и обхватила обеими руками за шею.

– Держись! – велела молодая женщина.

– Полагаю, каждое усилие может оказаться решающим, – согласился Николас, когда Ройан повисла на нем, согнув ноги в коленях, перенеся весь вес ему на плечи. – Стронулось! – закричал он.

Неожиданно изображение Хапи сдвинулось с места и с резким скрежещущим звуком поползло к нижней части прорези.