Секрет королевы

– Черная ряса! – кричит она и пускается бежать со всех ног, продолжая держать факел.

– Рима! – вопит Кэл вслед ее исчезающей спине. Это не то место, где можно бегать, ведь здесь настоящий лабиринт. Но Рима уже почти скрылась из виду, и выбора нет – ему и Джендеру придется последовать за ней в этом сумраке.

Он видит впереди только бегущую Риму – и теперь слышит тот самый шепот, более громкий, чем буханье его сердца. Это нечто среднее между заклинанием и звуком от кукурузы, колышущейся на ветру. Он поворачивает за угол на полном ходу, ударяется локтем о стену, и шепот становится громким, словно ураган.

Черная ряса? В самом ли деле Рима видела черную рясу? Монах-афразианец прямо здесь, в этой шахте?

Они поворачивают опять, опять и опять, и шепот делается все громче, громче. Кэл больше не слышит топот Джендера, бегущего за ним. Факел Римы сияет где-то впереди. Девушка умеет бегать, это точно. Но что она станет делать, когда догонит того или то, за чем бежит?

Ответ находится за следующим углом, где лабиринт упирается в тупик. Рима больше не бежит, она стоит, прижавшись к стене и держа в руке меч. Гигантский черный ягуар, в два раза более крупный, чем обычный представитель этого вида, рычит и ходит туда-сюда, его янтарные глаза хищно горят.

Факел Римы вспыхивает и гаснет, но Джендер реагирует мгновенно. Он держит в руке белый камень, и сияние этого камня освещает пещеру. Тот шепот, который слышал Кэл, низкий и напряженный, теперь превратился в рев, эхо которого отдается от стен.

Зверь напоминает ему о том ягуаре, с которым Сирени пришлось сразиться в лесу недалеко от аббатства, только еще крупнее. Его задние лапы огромны, голова размером с колесо повозки. Блестящие зубы длиннее, чем голова Джендера, и острее, чем их мечи. Это не просто зверь, это какая-то мифическая тварь.

– Спокойно, – тихо говорит Кэл. – Не шевелись, Рима.

– Я думала, что преследую монаха. – Она не сводит глаз со зверя. – Я видела черную рясу, клянусь. А затем монах превратился вот в это.

Ягуар опять рычит и бросается на нее. Она приготовила свой меч, но Кэл не может понять, сумела ли она всадить его в зверя. Он слышит только одно – какофонию шепотов и вопль Римы. Он вонзает свой собственный меч в загривок ягуара и видит, что справа Джендер вцепился в шерсть зверя и пытается взобраться на его спину. Он роняет светящийся камень, и все погружается в темноту. Кэл всаживает свой меч в плоть ягуара опять и опять, и на него брызгает вязкая кровь.

– Рима! – кричит он, потому что ее больше не слышно. Зверь мечется, и видно, что Джендер на его спине вцепился в его загривок и вертикально вонзает в него свой кинжал. Кэл оказался совсем рядом с его головой и открытой пастью, с которой капает слюна. Его меч ударяется об один из гигантских зубов зверя, и кончик меча с лязгом отскакивает. Ему надо целиться выше.

Кэл подпрыгивает, вложив в свой прыжок всю свою силу – он даже не знал, что так силен. Он кричит – не от боли, а от ярости, – надеясь нанести удар, который эту тварь свалит. И вкладывает в него всю свою силу. Кэл всаживает меч в глаз зверя, тот разлетается на десятки черных острых кусков, Кэл отшатывается, потому что они его жалят.

Тварь с шипением сморщивается и исчезает. Ничего не остается от него, кроме черных осколков.

– Это обсидиан, – говорит Джендер, подобрав один из осколков трясущейся рукой.

Рима лежит у стены, покрытая кровью.

– Я жива, командир, – выдавливает она из себя. – Не беспокойся.

– Мы все живы, – говорит Кэл. У него пресекается дыхание. Они были на волосок от гибели.

Они, шатаясь, поднимаются по лестнице и идут к выходу из шахты. Кэл поддерживает Риму, хромающую на одну ногу. Впереди идет Джендер, неся в руках светящийся камень. Спасибо тетушкам Сирени, думает Кэл. Если бы не этот камень, они были бы вынуждены сражаться со зверем в полной темноте, оглушаемые неведомым шепотом.

Гвардейцев и след простыл, но их лошади все еще здесь, они ржут и бьют копытами. Кэл накладывает на ногу Римы жгут, а Джендер готовит припарки для ее ран. Он измельчает куркуму, гамамелис и какие-то другие травы, которые Кэл не узнает. Он растирает также почерневший зуб, который они нашли в шахте, и добавляет его в свою смесь. Кэл не спрашивает его зачем. Джендер живет на свете давно, очень давно, и мир природы он знает куда лучше, чем Кэл.

Рима старается не стонать, но по гримасе на ее лице видно, как ей больно. Как Сирень, думает Кэл, когда она была Тенью. И она столь же порывиста и пылка. Она тяжело опускается на холодную землю, прислоняется к стволу упавшего дерева, и Джендер накладывает на ее раны густую пасту из трав. При каждом его прикосновении Рима морщится. На ее левую ногу надо наложить шину, возможно, у нее перелом, и Кэл начинает искать подходящие деревяшки.