Секрет королевы

Я узнала его сразу, хотя до этого видела только раз, на похоронах его отца. Тогда Кэл был уже известен, несмотря на свою молодость, а я была всего лишь Тенью, боящейся, что мне попадет от моих тетушек.

Моя матушка говорит о черных молниях, которые видели в аббатстве, и мне надо сосредоточиться на этом, вместо того чтобы думать о том, что происходило здесь так недавно, хотя впечатление такое, будто это случилось целую вечность назад.

– Мои гвардейцы сообщали мне о черных молниях, что показалось мне невозможным. Они никогда не видели ничего подобного, и я тоже. Но с тех пор произошло нечто подобное в Монтрисе, и о чем-то подобном сообщил мне великий герцог Ставина. И ты видела нечто подобное и здесь?

Я рассказываю ей о том, как мою лошадь околдовали на Зимних скачках и как она порвала другую лошадь в клочки. Моя матушка качает головой, почти закрыв глаза.

– В Монт проникло колдовство афразианцев, – говорит она. – И ты, моя дорогая, опять являешься их целью.

– Но кто мог бы подумать, будто я замешана в разрушении Виоллы Рузы? – спрашиваю я. – С какой стати мне было бы разрушать дворец, в котором живет моя мать, где поженились мои родители и где на стене висит мой собственный портрет?

Моя матушка подается ко мне и берет меня за руку. С ее стороны это редкое проявление привязанности ко мне, и это напоминает мне, как мы сидели рядом с Варией, когда мы глядели на Обсидианового Монаха в огне. В отличие от горячей руки Варии, ее рука вяла и холодна. Я знаю, что она любит меня, но она никогда открыто не демонстрировала свои чувства. К счастью, я выросла в объятиях и поцелуях моих тетушек.

– Сейчас такое странное время, – говорит она наконец. – Вместо того чтобы атаковать тебя напрямую, магию используют против тебя более хитрым путем. Но эта атака на наш дворец – другое дело. Я уверена, что и у Главного Ассасина будут свои теории, когда он напишет мне. Нам надо будет подождать и посмотреть.

Я жду. Жду хороших новостей, плохих новостей, любых новостей.

– Это нападение на скачках, – говорит моя мать. – Как король принял это?

– Он боится… и растерян, как и все мы. Если афразианцы хотят избавиться от меня, то зачем было атаковать тех, кто находится рядом со мной, – например, моего священника или лошадь, участвующую в скачках, – вместо того чтобы напасть непосредственно на меня?

– Думаю, теперь ты защищена, – говорит моя мать, отпустив мою руку. – Вместо того чтобы нападать на тебя, афразианцы возбуждают вражду между Реновией и Монтрисом. И между Реновией и Ставином.

– Когда мы с Хансеном отправились осенью в поездку по окрестным деревням, толпа обратилась против нас. Вернее, против меня. Они видят во мне чужеземную ведьму, а не свою королеву.

– Ах вот оно что, – говорит моя мать и пристально смотрит мне в глаза. В детстве мне казалось, что она может читать все мои мятежные мысли, видеть все мои недостатки. – Ты должна понимать, как важно, чтобы ваш брак с королем был крепким. Возможно, цель этой темной магии заключается как раз в том, чтобы заставить его отвергнуть тебя. Афразианцы не хотят, чтобы ты родила ребенка, который объединил бы Монтрис и Реновию. Поэтому-то они и подняли мятеж, когда мы с твоим отцом поженились и родили тебя. Помни, что афразианцы – заклятые враги династии Деллафиоре.

Моя мать говорит, и у меня падает сердце. Сама она вышла замуж по любви, но мне не было позволено сделать то же самое. Ее интересуют только интересы династии и политические союзы. Я не могу рассказать ей, какие усилия я прилагала после свадьбы, чтобы не спать с Хансеном.

И сейчас она опять оседлала своего любимого конька, толкуя о будущих браках и союзах с правящими домами Ставина и Аргонии, дабы объединить все государства Авантина.

– Для этого нужно только одно, – говорит она, уставясь на меня. – Чтобы вы с Хансеном родили детей. Тогда Авантин снова станет единым и сильным. Сильнее, чем даже афразианцы.

– Да ведь после нашей свадьбы не прошло и года. – Я неловко ерзаю на своем кресле. Рядом с моей матерью я всегда чувствую себя как глупый капризный ребенок. Она поднимает одну безупречную бровь.

– Этого времени более чем достаточно, – говорит она. – Пойдут разговоры, а тебе это совсем не нужно. Расскажи мне, что происходит между тобой и королем. Только что на лестнице я почувствовала, что между вами есть какие-то трения.

– Возможно, ты и права, – отвечаю я и перевожу взгляд на огонь. Пусть мне опять явится этот Обсидиановый Монах. – Хансен был очень огорчен тем, что произошло на днях на скачках.

– Тогда ты должна утешить его, – отзывается она, и ее голос тверд. Раздается стук в дверь – это принесли угощение, – и начинается обычная в таких случаях возня с расставлением стульев и столов.

Мой матушке повезло, когда она встретила моего отца. Пусть он был и не тем принцем, за которого ей надлежало выйти замуж, но в его жилах текла королевская кровь.