Секрет рыжей ведьмы

– А почему у тебя нет фамильяра? – спросила Янита, ставя на пол миску с молоком для своего йиннэна.

– Я даже не знала, что ведьме положен фамильяр, – вздохнула леди Люция.

– Не то чтобы положен, – Яна присела на кровать и принялась смазывать маслом перепончатые крылышки любимца, – просто фамильяр помогает стабилизировать силу, а в критической ситуации способен поделиться магией или оказать помощь.

– А как находят фамильяра? – дочь мага с любопытством наблюдала, как после процедур ведьма наполняет силой миску с молоком.

– По-разному. Кто-то спасает брошенное животное, кто-то просит о помощи оборотней, они хорошо разбираются в магических животных и знают, какой зверь подойдет именно тебе. Иногда фамильяра дарят, или выкупают. Моя тетушка Морилла-Амелия однажды случайно привязала к себе целое гнездо белок, так что потом раздавала фамильяров подругам.

– Раздавала?

– Фамильяр-симбионт может быть только один, потому что остальные страдают от недостатка внимания и магии, – пояснила ведьма, – а тем, кто не может отыскать своего фамильяра, проще выкупить лишнего, чем искать особенного. Иногда от наличия фамильяра может зависеть жизнь ведьмы, вот и спешат.

Поболтав еще немного, девушки сходили на склад за форменной одеждой. Просторный черный балахон, остроконечная шляпа и башмаки с длинными загнутыми носами – вот и вся форма. Правда, это был парадный вариант, в нем ведьмам-студенткам полагалось прибывать на всякие официальные мероприятия, а на лекции можно было ходить в чем угодно, надевая на шею или прикалывая к левой стороне груди значок с номером и символикой факультета.

Получив форму и жетоны, девушки заглянули в столовую и познакомились там с другими боевыми группами ведьмовского факультета. Ведьмы на старших курсах учились колоритные. Рассматривая их, Янита поняла, как мистрис Розалия отыскивала свои «цветочки» среди желающих поступить в АМиК. Все девушки, сидящие за простыми круглыми столами, отличались яркой индивидуальностью. Имея основные внешние и магические черты своих родов, они умело подчеркивали собственные качества. У кого-то были яркие волосы, а кто-то носил множество драгоценных украшений. Кто-то почесывал горлышко огромной ящерице-фамильяру, а кто-то перебирал простые деревянные четки. Среди четырех дюжин боевых ведьм не было ни одной одетой или выглядящей одинаково с кем-то.

Вообще, уверившись в том, что будет здесь учиться, Янита расслабилась, позволив себе немного раскрыться, впитать атмосферу Академии. Шумные разговоры, приветствия студентов, вернувшихся с каникул или с практики, звонкий смех ведьм, шипение каких-то зелий за угловым столиком и блеск заклинаний в другом углу. Все до странности напоминало дом и все же сильно отличалось от него. Люция допила компот и ушла, а дочь семьи Инел неожиданно для себя положила голову на ладонь и загляделась в окно.

Дом, милый дом. Мама сейчас, наверное, в своем ведьмовском уголке, заговаривает какой-нибудь меч или пару кинжалов. Ее прежняя служба в отряде боевых ведьм не дает ей покоя. Сусанна-Марита Инел до сих пор иногда просыпается по ночам и бежит в лабораторию, чтобы у всех ее домочадцев было заговоренное оружие. Не каждый мужчина выдержит такое, а вот Саир, мечник из охраны варохского посла, оценил – и меч, и ведьму, его заговорившую.

В такие ночи он варит для мамы кофе, приносит с кухни сладости, а сам садится у ее ног и поет долгие песни своей родины. К утру ведьма успокаивается, засыпает, он несет ее в спальню, и следующие месяц-два проходят спокойно. Интересно, чем заняты сестры?

Яна расчувствовалась, чуть не пустила слезу и потому подпрыгнула, когда на соседний стул, махнув юбками, шлепнулась Лила-Тавита:

– Привет, сестренка! Чего скуксилась? – вопросила ведьма, с хрустом откусывая огромное краснобокое яблоко.

– Да так, – честно призналась Янита, – дом вспомнила…

– Значит, я вовремя! – почему-то обрадовалась сестра. – Слушай, завтра начнут приезжать старшекурсники, а сегодня уже вывесили список комнат. Пойдем, Листвяне гляделки повесим?

– Что? – не поняла первокурсница.

– Ты уже забыла Патрика? – удивилась Тавита.

– Нет, не забыла. А зачем гляделки?

– Понаблюдаем, – пожала плечами сестра, – если она ему зелье подливает, наверняка, что-то в комнате готовить будет.

– Так она одна будет жить? – ведьме казалось неловким, наблюдать за чужой жизнью.

– Одна, одна. Старшекурсницы почти все поодиночке живут, ведьмы же, – отмахнулась студентка.

– А может, по-другому как-то? – попыталась отказаться от набега на чужую комнату Яна. – Я же не знаю, как она выглядит, и она меня не знает, могу просто так за ней понаблюдать.

– Да нет у перваков и старшаков общих занятий! – зашипела, как раскаленная сковородка, сестра. Потом с хрустом откусила яблоко и позвала: – пойдем, покажу тебе что-то!

Две ведьмы вышли из столовой, пересекли парочку коридоров и вышли в просторный холл главного здания:

– Вот, смотри здесь, – сестра подвела Яниту к стене, на которой красовалась впечатанная в штукатурку иллюзия, – магов просили сделать портрет пятого курса на память. Вот она – Дана-Листвяна Дитал.