Секрет рыжей ведьмы

Янита покосилась на Ильму. Кое-что из того, что ей пересказывала болотница, она уже знала, но та умудрялась подавать ситуацию под новым углом. Так, словно все ведьмы тринадцатой группы носили занозу в сердце, но это не мешало им жить, веселиться, служить Короне и…быть счастливыми?

– Ждана-погодница вот почему седую прядь носит, знаешь?

– Нет, – мотнула головой ведьма.

– Она не знала, что ведьма. Гроза ее в поле застала, молния в нее ударила и убила любимую собаку, которая рядом была. Ждана от страха грозу остановила, поля спасла и метку на всю жизнь заработала. А Сайбур вдали от родной земли, думаешь, сладко? Или Элии-сироте? Не хандри, командир. Все мы ошибаемся, ошибались и ошибаться будем.

– Всех вспомнила, а про себя умолчала, – метнула насмешливую искорку из глаз Янита, чувствуя, как тяжесть уходит из души.

– Да про меня что говорить, – отмахнулась Ильма. – У меня весь род в болоте жил. Мох сушили, клюкву собирали, я думала, все так живут, и способности свои считала обычным делом. А потом забрел к нам один незнакомец. Не особо красив или высок, просто отличался от наших сильно. Я ему приглянулась, он у нас и поселился. Ухаживал, обещал всегда рядом быть, а я верила, любила. А как родила сына вместо дочки, так и ушел, да еще сказал на прощание, какая я непроходимая дура. Он, мол, дочь от ведьмы хотел, чтобы силы питать и сильнейшим магом в клане стать. Я поревела сперва, а потом порадовалась, что мой Ратибор – человек.

– А в Академию зачем пришла? – Янита спросила спокойно, без подначки. Ей, действительно, было интересно, как молодая мать решилась оставить ребенка родне ради учебы.

– Для сына, чтобы он мог мною гордится. Чтобы никто не смог его обмануть только потому, что он вырос на болоте, – Ильма рассеяно усмехнулась: – смешно?

– Нет, я считаю, что это достойная цель, да и сил она требует не мало. Видно же, как скучаешь по своим, но бьешься, как воин.

– Вот и я думаю, что твои чувства к Мастеру были достойными. А то, что не получилось – не твоя вина. Для отношений нужны двое.

Янита сжала кулаки:

– Понимаешь, вот если бы я его совсем не видела, уже бы забыла. А так… Представь, что отец твоего Ратибора мелькал бы то тут, то там?

– Так он мелькает, – пожала плечами болотница, – в Академию, правда, редко заходит, но в газетах про него часто пишут. Знаменитый путешественник, исследователь, магистр…

Рыжая ведьма подавилась своими словами. Помолчала. Потом осторожно спросила:

– И как ты к нему относишься?

– Лучшее, что мог, он мне уже дал, – Ильма снова усмехнулась и отбросила травинку.

* * *

К вечеру караван добрался до странного места: прямо на обочине красовался классический военный лагерь, устроенный по всем правилам, да еще закрытый куполом и тремя кругами защиты от нечисти.

Ведьмы быстро подлетели на бреющих метлах, огляделись, убедившись, что в лагере люди и маги, отметили отдельный круг почерневшей травы и густого пепла, а потом чинно вернулись к главе каравана, чтобы сопровождать купцов навстречу с военными.

Янита была в первом ряду. Она – слева, Сайбур – справа. Самые сильные ведьмы отряда, обе с фамильярами, на личных метлах, с запасом заклинаний на все случаи жизни. Навстречу купцам вышли офицеры. В середине шел седовласый невысокий сухощавый маг в светло-сером камзоле. Издалека он выглядел, как мелкий клерк, гуляющий в ближайшем парке после обеда. Только вблизи можно было рассмотреть пронзительные глаза, чуткие руки с длинными пальцами и ту уверенность в движениях, которую дает реальный боевой опыт.

За спиной старшего мага стояли еще двое – моложе, выше, ярче, но почему-то, Янке подумалось, что стоящий между этих мордоворотов уделает их одним мизинцем.

Пока купцы и маги раскланивались, ведьмы бдели, но все же потихоньку поглядывали на вечных конкурентов. Напротив Яниты оказался жгучий брюнет с породистым носом и тонкими ухоженными усиками. Надо же, какой франт! Даже в походе выглядит опрятно. Изучив красно-коричневый камзол брюнета, рыжая ведьма чуть повернула голову, чтобы рассмотреть второго мага, и еле удержала метлу! Знакомые голубые глаза, длинные светлые волосы, стянутые в аккуратный хвост, фиолетовая куртка, в тон платку на запястье…

Риордан глаз не сводил со своей жены. За два года она изменилась. Повзрослела и даже, кажется, подросла. У нее уверенная осанка и выверенные жесты. Она не сразу его узнала, зато потом вспыхнула жарким румянцем, к которому склонны все рыжие. Только это был не тот нежный румянец смущения, что заливал ее щеки в часовне. Этот выдавал страстную натуру, сильную эмоцию, направленную на него. Чем он мог провиниться перед Янитой?

Риордан мысленно задал себе этот вопрос и тут же прикрыл глаза, пряча собственный стыд. Браслет на руке слегка сжался и нагрелся, словно поддерживая мага в его раскаянии. Впрочем, он не обещал верности… Но тут мужчина вспомнил сон, в котором мужская ладонь легла на талию Яниты, и стыд сменился жгучей ревностью. Да что с ним такое? Отчего его бросает то в жар, то в холод? Почему один взгляд рыжей ведьмы мурашками пробегает по щеке?