Секрет старинного дневника

Разве нормальная собака будет есть носки и трусы? Вы не поверите, какие диковины приходилось маме извлекать из кишечника домашних любимцев: камни, резинки, игрушки, растения. Но среди инородных тел в кишечнике безусловное первенство принадлежит именно носкам и нижнему белью. И я знаю, как мама всегда переживает, если животное приходится оперировать. Какой бы рутинной и безопасной ни была операция, она волнуется так, будто спасает чьего-то ребёнка. И я поняла, что ей сейчас не до ошейника Пушистика Паутера.

– Миндального молока?

– С удовольствием, – мама улыбнулась. – Спасибо, Петуния.

Я поджала губы. Меня бесит, когда она называется меня этой дурацкой кличкой, но я промолчала. Наверное, она относится ко мне как к цветочку… если не как к персонажу мультика про свинку Петунию. Я просто налила стакан миндального молока и поставила его на стол.

На кухню с шумом ввалился Хрустик.

– Гляньте, что я нашёл! – он поднял над головой яркую бандану и поводок. – Это было у Чубакки. – Бандана превратилась в измусоленную тряпку. Наверняка Чубакка успел пожевать и её.

Интересно, не имеет ли это отношение к Пушистику Паутеру? Если да, то где сейчас сам Пушистик? И почему его ошейник, бандана и поводок попали в клетку к Чубакке? Шимпанзе ведь не едят собак, правда? Не-ет! Он, как и Хрустик, не ест никого живого, если не считать муравьёв и жуков.

– Мама собирается вынуть из желудка бордер-колли пару трусов. Лопай свой обед и не приставай.

– А теперь мы не поедем в библиотеку? – Хрустик как ни в чём не бывало кинул на стол собачьи вещи и плюхнулся на стул рядом с мамой. Фредди спрыгнул с его плеча и схватил себе сэндвич.

– Фредди! – закричала я. Надо было сразу приготовить на один больше.

– Кейси, присмотри за братом. – Мама вытерла руки салфеткой. – Пока я не закончу с работой, я не смогу отвезти вас в библиотеку. Простите, но надо разобраться с этими трусами.

– И про носок не забудь! – ухмыльнулась я.

Когда мама ушла, я вытащила из кармана жилетки старинный дневник. Он прекрасно помещался в большом кармане на спине… поближе ко мне и подальше от цепких рук.

Кстати, о цепких руках: Фредди немедленно воспользовался моментом и вцепился зубами в кожаный ремешок.

– Лапы прочь, вонючка!

– Не смей его так называть! – заверещал Хрустик. – Ты его оскорбляешь! – Он погладил хорька. – И к тому же он не нарочно. У него проблемы с пищеварением.

– Ага, потому что ест что попало. – Я постаралась не обращать внимания на брата с его вороватым хорьком и сосредоточиться на дневнике. Я пролистала до страницы с загадками. Может быть, они приведут к замку, ключ от которого нашёл Фредди? Я смотрела на пожелтевший пергамент. Ключ в шкатулке был надёжно спрятан у меня под кроватью. Если мне удастся разгадать код в дневнике, может быть, я найду сундук с сокровищами и отопру его.

Я стою у жизни в конце, с эпитафией на лице. Это точно могильный памятник. Осталось только узнать, на чьей он могиле.

И я вслух прочла следующую загадку: «Одна из вещей не на месте: корсет, сектор, окрест, стакер».

– Это что такое? – спросил Хрустик.

– Хороший вопрос, – я почесала голову. – Одно из этих слов не подходит к остальным. Но какое? Гуси у бабуси! Я подхватилась и понеслась вверх по лестнице.

– Ты куда? – прочавкал Хрустик с набитым ртом.

– За словарём! – я прыгала через ступеньку.

6 Вторая загадка

Моя спальня когда-то была чердаком. Это была единственная комната на втором этаже. Она выглядела как длинная узкая извилистая аллея с дверью в конце, проходила практически по всей длине дома. Из-за низкого скошенного потолка иногда мне казалось, что я в палатке. А круглые окна с толстым зелёным стеклом по бокам походили на глаза выброшенной на берег рыбы. Вечерами я любила сидеть на коленях на подоконнике, упираясь носом в стекло и следя за происходящим за окном. Отсюда я могла видеть даже луга за амбаром и пасущихся на них Плевалку и Морфея.

Встав на четвереньки, я убедилась, что шкатулка с ключом лежат на месте. Никогда нельзя предсказать, что взбредёт в голову Хрустику с Фредди. Шкатулка была цела. Глядя на неё под непривычным углом, я заметила на ней какие-то выемки. Я вытащила её из-под кровати и провела по ним пальцем. На ощупь это было как будто зубастый круг. Гадость!

Я взяла словарь и поспешила вниз.

Хрустик сидел на полу, неторопливо грыз безглютеновое веганское шоколадное печенье, подсовывая Фредди маленькие кусочки – как обычно, хорёк сидел у него на плече.

Я плюхнулась рядом с братом и раскрыла словарь.

Так, посмотрим. Корсет: часть женского нижнего белья с каркасом. Сектор: часть, отделённая от общего, математический термин. Ничего не понимаю.

– Нашла? – Хрустику не терпелось всё знать.

– Надо еще проверить окрест и стакер. Окрест: устаревший предлог, означает «вокруг». Стакер: специальный конвейер, который используют в лесозаготовках.