Секретарь

— Круть, — сказал он Лёшке, лишь слегка повернув голову, чтобы не выпускать из вида происходящее на экране монитора. — Я там коды какие-то нашёл. Перебил уже, наверное, сотни две фрицев и какого-то суперсолдата.

Загремели выстрелы. Фашисты попрятались за стены и предметы мебели.

— Ты смотри, чуют.

— Так фрицы же.

— А сколько сейчас?

Лёшка бросил взгляд на висящие на стене часы.

— Восемь. Почти.

— Ё!

Брат вскочил и кинулся мимо Лёшки из комнаты. Через несколько секунд, натягивая куртку, он вернулся.

— Сохранишься? — спросил он, жадно глядя на экран монитора.

Лёшка поставил игру на паузу.

— А у тебя что, срок?

— Да меня Липа с Пыхарем ждут, я у них за курьера сегодня. Как бы, блин, на запчасти не разобрали. А то я уже час продинамил.

— А отец?

Ромка скривился.

— Ему пофиг. Он часто и не знает, дома я или нет.

Он выбежал снова и снова вернулся.

— Я завтра с утра — можно?

— Без проблем, — сказал Лёшка. — Только меня не будет. Знаешь, как включать?

Уже в коридоре Ромка издал звук, означающий, что вопрос этот не уместен, не совсем дикие люди всё-таки.

— Пока.

Дверь хлопнула. Мама встала на пороге комнаты.

— Что Рома?

— Ничего, завтра с утра забежит.

— Вытянулся, да?

— Ну, повыше стал, — согласился Лёшка.

Мама вздохнула.

— Отец его, кажется, плохо кормит. Макарон с сосисками чуть ли не сковороду умял. Как в прорву. В школе-то он как, рассказывал?

Лёшка скривился, показывая лицом успехи Ромки в учёбе.

— Понятно, — сказала мама. — Ты его держи на контроле, хорошо? Как старший брат. Он тебя послушается.

— А Рома ушёл? — подбежала Динка.

— Да, — сказал Лёшка. — Не слышала, как прощался?

— Я слышала, как он фашистов стрелял!

— Завтра ещё придёт. Сейчас за боеприпасами побежал.

Динка недоверчиво посмотрела на маму, на Лёшку и погрозила ему пальчиком:

— Это уже не фокусы!

У мамы весело блеснули глаза.

— Лёша, ты слышал?

— Понятно, не глухой. Ромка, вылезай из шкафа! — скомандовал он. — Дина тебя раскрыла.

— Что?

Динка, обиженной королевой скрывшаяся в коридоре, тут же нырнула обратно в комнату. Лицо у неё горело возмущением.

— Так не честно! Вы зачем Ромку прячете?

Она полезла в шкаф.

— Эй-эй! — сказал Лёшка, беспокоясь за то, что на глаза сестре попадётся полка с трусами. — Это частная территория!

— Рома!

— Дина, — мама потянула дочь, цепляющуюся за дверцу шкафа, из комнаты, — видишь же, никого нет. Рома бы здесь не поместился.

— Поместился! Пусть Лёша его вернёт!

— Дин, — сказал Лёшка мягко, — ты же знаешь, некоторые фокусы требуют времени на подготовку. — Он был уже не рад своей шутке. — Сама видишь, у меня ещё не всё получается. Сейчас Рома, наверное, уже переместился домой.

— Маленьких обманывать нехорошо! — заявила Динка, всхлипнув.

— Я верну его завтра, обещаю, — Лёшка присел перед сестрой. — Ты проснёшься, почистишь зубы, позавтракаешь, тут Ромка и объявится.

Он погладил её по голове.

— Из шкафа?

— Нет, из шкафа уже не получится. Думаю, он позвонит в дверь.

— Честно-честно? — спросила Динка, кулачком вытирая глаза.

— Да, — сказал Лёшка.

— Всё, Дина, пошли, — сказала мама.

Она прикрыла комнатную дверь, оставив Лёшку одного. Он подсел к компьютеру и сделал для Ромки сохранение игры. Хотел было поиграть и сам, но желание как-то в один момент пропало. Нарисованные фашисты — это не хъёлинг из стены. Не тянут. Минут сорок Лёшка бродил по сети, по выкладываемым одноклассниками ссылкам на ролики и фото. Котики и песики прилагались в товарном количестве. Некоторые видео оказались на удивление смешны. Впрочем, на одном из роликов интернет завис, и Лёшка с лёгкой душой свернул браузер. Тут же, словно дождавшись паузы, запиликала трубка.

— Да?

— Лёшка? — спросила трубка голосом Жижи.

— Не беспокойся, я жив, — сказал Лёшка, перемещаясь на кровать.

— Тёмка пропал, — сказал Женька и напряженно замолчал, позволяя собеседнику додумать всё остальное.

— Как пропал? — спросил Лёшка, покрываясь мурашками.

— Так. На звонки не отвечает.

— Совсем?

— Уже десять минут.

— И что?

— Я думаю, это оно, — сказал Журавский мертвым голосом. — Его поймали и пытают о тебе, где ты живёшь, и прочее.

Лёшка вздрогнул.

— Ты в своём уме?

— Я бы на твоём месте дома не задерживался, — прошептал Женька. — Тёмыч долго не продержится.

— И куда мне?

— К своим, в особняк.

— А мама с сестрой?

— Ну, их, может и не тронут, — неуверенно произнёс Женька. — Они же ничего не знают.

— Ага! — яростно зашептал в ответ Лёшка. — Как будто это соображение кого-то спасало! Ты вообще думай головой!

— Погоди.

Телефон дал отбой, и Лёшка какое-то время лишь растерянно слушал короткие гудки. Ну, Журавский! Тревожно, громко заколотилось сердце. Мгновенно пересохло горло. И вопросы полезли, как фарш из мясорубки. Почему «погоди»? Может, ему позвонили в дверь, и Женька пошел открывать? А что, если Тёмыч выдал не Лёшкин адрес, а Женькин, и теперь добрались до него? Но кто? Откуда? С чего, блин, вообще!

Лёшка подскочил к окну.

В пятнах света от фонарей не было никакого движения. В вечерних сумерках проступали силуэты автомобилей, горели стоп-огни, темнела кирпичная трансформаторная будка, по дорожке за ней прокатился велосипед с яркими светодиодами на спицах.