Секретная папка СС

Удивляясь тому, что он был известен преподавателю иной программы, совершенно далекой от гуманитария.

– Но зато, Андрес, знаешь, что такое относительность? – спросил его Нильсон и тут же ответил – Это когда думаешь, что ты скор, а на самом деле стоишь на месте, или наоборот.

– То есть если стоять на месте, можно достичь скорости света, вроде так? – дополнил Фильчиган, преобразовав слова друга в предложение, словно высказывая их по слогам.

– Ну, примерно так, – сказал Бен, немного раздосадовавшись, что и тут его товарищ знает чуть больше, чем он. – Тагор был знаком с Эйнштейном в начале двадцатого века.

– А-а, – подивился наконец Фильчиган.

И давая понять, что он обескуражен познаниями философией сквайра, принял вид задумчивости, вероятно, от которой его отвлекут или наведут на мысль металлические оградки с портретами не знакомых ему людей. Он повернул в сторону голову, чуть наклонив ее. Но первый же его взгляд остановился на сером надгробии, явно несвежем, а то и вообще воздвижение плиты представлялось более чем столетним. Там, где имелись числа как вероятно датирования, однако Фильчигана приведшие в полное удивление и минутное задержание его взгляда. Цифры полностью совпадали, а точнее, продолжали указанное направление в листах немецкой папки СС.

Нильсон не обратил внимания на поведение социолога. В этот момент он занимался самокопанием, не зная, что больше всего его заставляло так думать: или русское «гостеприимство», или территориальное погребальное место, «Да, – протянул он про себя, – этот город, как я понимаю, должен быть чуть больше, чем Норфолк, если он, конечно, дальше развит южнее, чем памятник лидеру социалистов. Если так, то я не понимаю русских с их программой индустриализации…» – размышлял он про себя.

Титул сквайра Бенджамин Нильсон причислял себе скорее, как шуточной примочке, нежели в действительности. В штате из почетных наименований имелись лишь политические должности, не ниже чем у педагога по физике.

Еще давно из числа приближенных к престолу восемнадцатого столетия во время английских поселений его предок был назначен в качестве независимого помещика джентри в Норфолке при губернаторе, затем именуемый титулом сквайр, при штаб-квартире губернатора получив пост старшего из присяжных лондонского административного суда. После того как Георг II потерял власть над юго-восточной частью Вирджинии, все документы о жизнедеятельности сквайра Чарльза Нильсона практически были утеряны, но вновь с упрямством и энтузиазмом выпускника университета Кристофера Ньюпорта Андреасом Фильчиганом были воскрешены из пыльной документации сектора Е городского архива.

По дороге, сделав обход, появилась женщина-милиционер с женской сумочкой на плече. Твердой, но женственной походкой удалялась она к своему посту за воротами кладбища, откуда появилась. Нильсон решил высказать по этому поводу свое мнение, но, обернувшись, желая найти товарища, обнаружил, что социолог вновь скрылся в храме. С какой-то стороны подул прохладный ветерок, и Бенджамин, прижав края джемпера, решил отправиться вновь в машину.

Находясь на заднем сиденье, он ощущал некое проникновение ощущения комфорта, но в том числе и какого-то одиночества. На память приходили жена и дети – шестнадцати лет Кристоф и Лизабет, которой 16 октября исполнится пятнадцать лет.

«Девочке будет уже пятнадцать лет… – думал про себя физик, глядя то на решетчатые ворота кладбища, то переводя взгляд на дорогу, по которой еще недавно они ездили в далекий путь под названием Экономия. – И чем же он так экономен, этот регион… – гадал про себя Нильсон. Из-за поворота незаметные для него появлялись машины, проезжая вдаль и так же там исчезали. – …Надо будет что-нибудь приобрести здесь для Бетти, я думаю, она будет очень рада такому подарку. Подумать только, с самого севера…» – продолжать размышлять сквайр.

Но его думы снижал развивать стоявший за автомобилем BMW белый Renault, словно притаившись, из которого появились ноги в белых кроссовках, а затем и их владелица сутонченной фигурой, белокурая девушка, издали казавшаяся на вид двадцати восьми лет, оставшись с водителем, вероятно, ожидая своего товарища, отправившегося замолить грехи в церковь. «Да, вероятно, грешны все-таки и северные люди, да и такие, как у нас, в белых «Рено»… я и не удивлюсь, что их будет толпами, может, так и есть, ведь они такие же христиане, как и часть американцев, но уж если и молиться, то, я думаю, идти всем…» Нильсон не обратил внимания, что девушка, отойдя ненадолго от авто, поспешила вновь в салон автомобиля.

Сквайр с нетерпением ожидал товарища.

«Наконец-то…» В проеме входных ворот появился Фильчиган. Но физик не спешил к нему навстречу, на некоторое время он даже забыл, что находился в долгом ожидании друга. Фильчиган также не торопился к их машине, его лицо находилось скорее в горделивом, чем вальяжно-сосредоточенном состоянии.