Секст как лекарство от тревоги: Чему мы можем научиться у философов-скептиков

3. Уважать законы и обычаи мест, в которых мы живем (несмотря на то что, согласно десятому тропу Энесидема, они могут отличаться от обычаев других мест);

4. Следовать учению τέχναι – термина, который, как уже было сказано, во времена Секста обозначал любую совместную практическую деятельность, включая искусство и науку в сегодняшнем понимании.

Для начала можно задаться вопросом, является ли этот рецепт реалистичным, выполнимым и целесообразным; достаточно ли, чтобы жить и поступать разумно, просто опираться на указания природы, какой она явлена нам в восприятии, не имея мнения о ее истинной сущности; достаточно ли и желательно ли не только для нас самих, но и для других предаваться воздействию, которое производят на нас вещи, то есть ощущениям, эмоциям и реакциям на вещи, не осуждая их и не позволяя им управлять нами; достаточно ли и всегда ли целесообразно следовать законам и обычаям гражданского сосуществования; можем ли мы довольствоваться практикой τέχναι, возникшей на основе проб и ошибок прошлого, независимо от каких-либо лежащих в ее основе теорий, а просто на основе эмпирических обобщений, ограниченных четко определенными областями.

Ответ заключается в том, что по отдельности этих рекомендаций может оказаться недостаточно, но в совокупности они могут позволить нам жить и действовать так, чтобы приносить удовлетворение самим себе и окружающим.

Что касается повседневной жизни человека как одного из животных видов, мы с раннего возраста обнаруживаем, утверждает Секст, что «огонь, будучи по природе горячим, кажется всем согревающим»[13], даже если нам неизвестно, что он может и гореть, и плавить в зависимости от того, с чем он соприкоснется: с веткой дерева или куском воска; однако мы, люди, в любом случае чувствуем, что огонь горячий, и отдергиваем руку.

Огонь действительно согревает всех, у кого по тем или иным причинам не «нарушено» восприятие, в частности при некоторых состояниях, описываемых в тропах. Точно так же мы скорее предпочтем мед касторовому маслу, даже если не знаем, какова истинная природа первого. Жар огня и сладость меда – это «обычные» феноменальные формы проявления вещей, то есть общие для всех, кто находится в одном и том же физическом и психическом состоянии. Они могут служить нам ориентиром, несмотря на различность воздействий, которые могут оказывать огонь и мед на людей, находящихся в определенных состояниях (например, если вам холодно, огонь может греть вас меньше, чем того, кому жарко, а мед кажется горьким тем, кто страдает желтухой).

Аналогичным образом «неизбежные привязанности» позволяют нам продолжать свой род, питаться и размножаться. Более того, следование этим «привязанностям» без слепого повиновения им из-за наших суждений о вещах, которые их вызывают, позволяет, как мы уже убедились, вести вполне приятный образ жизни. Кроме того, оно дает нам возможность вести себя достойным образом, потому что именно чувство доброжелательности и сострадания (или, как его иногда называют, чувство биологической солидарности) заставляет нас, к примеру, отказаться от чего-то важного, если при этом мы можем предотвратить причинение вреда или боли другому человеку. Или заставляет нас отреагировать на то, что нам кажется обманом, оскорблением или насилием над личностью. Или подталкивает восстать против репрессивного или несправедливого режима, воздерживаясь от суждений по вопросам, которые могут показаться слишком сложными.