Сельский врач

Профессор Казанский, видимо, скорей почувствовал, чем заметил, что в операционной есть кто-то посторонний. Он поднял глаза, и в них сперва отразилось недоумение, потом они засветились теплой отеческой улыбкой.

— Василий Сергеевич, вы?

— Здравствуйте, Ефим Гаврилович, на съезд приехал, — тихо ответил Василий.

— Можно сказать, с корабля да на бал. Случай очень интересный.

Из короткого объяснения профессора он понял, в чем дело, и, мысленно опережая действия старого хирурга, во все глаза следил за его работой. Операция продолжалась два часа, но это время показалось Василию мгновением, так он был увлечен.

После операции профессор ввел гостя в свой кабинет и, крепко пожимая руки, возбужденно говорил:

— Ну, теперь здравствуйте, сельский эскулап. Каков стал? А? Садитесь, Василий Сергеевич, рассказывайте, как вы, что там у вас.

— Долго рассказывать.

— Да, да, у хирурга за год может накопиться столько всякой всячины, что на целый роман хватит. Подождите минуточку. — Профессор взял телефонную трубку, назвал номер. — Галочка? Ага, хорошо, что ты подошла к телефону. Ужин готов? Отлично. Приезжаю с гостем. С каким? Ах, любопытная какая. Сама увидишь. О, да, да, и молодой, и красивый, — говорил в трубку профессор, лукаво поглядывая на Василия. — Через полчаса мы будем. Какая ты недогадливая, разве без этого гостей встречают. Жди. — Он бережно положил трубку и продолжал, обращаясь к гостю: — Ужин заказан. Ночевать вы будете у меня. Вот вам телефон, позвоните в гостиницу, чтобы там не волновались…

— Звонить некуда, я только что с вокзала.

— Совсем отлично.

И здесь, в профессорском кабинете, все было знакомо Василию: и широкий письменный стол, и мягкие кожаные кресла, и диван в белом чехле, и висевшие на стенах портреты великих деятелей отечественной медицины, и вешалка — ветвистые оленьи рога. Все оставалось здесь прежним и неизменным, будто только вчера Василий входил сюда на врачебную конференцию. И сам профессор на первый взгляд остался прежним, разве только еще больше посеребрилась его голова.

— Читал, читал о вашей больнице в «Медицинском вестнике». Молодцы! Да, Василий Сергеевич, а как у вас с научной работой?

Василий виновато опустил глаза. О научной работе он совершенно забыл в Федоровке, да и некогда было думать о ней.

— Понимаю, — грустно молвил профессор, — заели больничные будни. Так ведь?

— Времени совсем не оставалось.

— Всему виной, следовательно, фактор времени? — Казанский помолчал немного, потом с укором добавил: — К сожалению, любят некоторые козырнуть этим фактором, чтобы прикрыть свою леность.

— Да неужели каждому врачу обязательно нужно думать о научной работе, о диссертации, — с обидой возразил Василий. — Мне, например, кажется, что можно быть хорошим, даже очень хорошим хирургом без всяких научных степеней. Я видел таких…

Профессор одобрительно улыбнулся.

«Нет, не ошибся я в Донцове, — думал он. — Не напрасно ратовал за него. Такой не полезет нахрапом в науку, а уж если придет, то с пользой для медицины».

На столе затрещал телефон.

— Галочка? Разве уже прошло полчаса? Извини, заговорились. Едем, сейчас же едем.

2

Василий не напрасно приехал на два дня раньше открытия съезда. За эти дни ему хотелось сделать многое: и побывать в клинике на обходе профессора, и поассистировать на операции опытному хирургу; и посмотреть книжные новинки в областной медицинской библиотеке, и кое-что купить в книжном магазине, а вечером, конечно, побывать в театре.

Ему повезло: на следующее утро в клинике была врачебная конференция. Василий увидел всех знакомых врачей и почувствовал себя в их среде, как в родной семье, ему даже стало жаль, что придется покинуть эту дружную, умную семью и снова отправиться в далекую, занесенную снегом Федоровку. Врачи наперебой расспрашивали его о сельской больнице, но он рассказывал о ней с неохотой, потому что самому хотелось слушать, видеть, узнавать.

Съезд врачей открывался в колонном зале Дома Советов. Василий развернул программу работы съезда и не поверил своим глазам: его фамилия в программе была вычеркнута жирной фиолетовой линией. Сперва ему показалось, что это случайность, что в других программах он значится докладчиком, но вдруг подошел мрачный, как туча, Моргун.

— Вы отказались от доклада? — сердито спросил он.

— Нет, не отказывался.

Подбежала расстроенная Орловская.

— Филипп Маркович, объясни, в чем дело, почему Василий Сергеевич вычеркнут?

— А черт их знает, — быстро и зло сказал Моргун. — Придется выяснить у Шубина, что-то они смудрили.

Но выяснить ему не удалось: раздался звонок, и съезд начал работу.

С краткой вступительной речью к делегатам обратился заведующий облздравотделом Шубин. Он рассказал о достижениях области в сельском хозяйстве, промышленности, сообщил о новых больницах, амбулаториях, открытых за последнее пятилетие, назвал имена лучших сельских врачей и среди них Бориса Михайловича Лапина.